Бойкий топот огласил залу, в которую буквально влетел Туманов. Приложив руку к треуголке, он отчеканил:

– Ваше сиятельство!

– Что, еще кого-то убили?!

– Да нет, в архив залезли.

– В архив?.. – удивился Ушаков.

– По конфискованному имуществу части бумаг не хватает, – пояснил Туманов.

Пришлось Андрею Ивановичу отложить допрос слуг. Он отправился с Тумановым в архив, а Самойлов все-таки решил убедиться, что прав он в своей догадке.

Ушаков шел за офицером Тумановым мимо бесчисленных стеллажей с бумагами. Заметив его, писцы и хранители с почтением вставали.

– Ну что думаешь? – Ушаков начал со своего любимого вопроса.

Зачем размышлять за подчиненных, пусть сами приучаются делать выводы, а не только шпажонкой бряцать.

– Точно сказать трудно, но думаю, что злодей искал описи имущества сосланных за последний год, – ответил Туманов.

– Почему?

Туманов кивнул на стеллажи:

– А сами посмотрите, другие полки-то не тронуты.

– Верно говоришь, – похвалил Ушаков офицера за смекалку.

А тут и Самойлов появился.

– Ну а ты что, трубочист, расскажешь? – обратился к нему Ушаков. – Не протекает крыша у Орловых?

– Крыша не течет, а вот то, что гость наш через трубу наведался, это верно.

Он достал из кармана и протянул Ушакову пряжку.

– Это что?

– Нашел на крыше. Пряжка ненашенская, даже у немцев в слободе не такие. И потом металл не проржавел – значит, недавно потеряна.

– Ну что мы теперь у каждого встречного обувь будем проверять на наличие пряжек?! – возмутился Ушаков.

– У каждого – не у каждого, а примета хорошая, – настаивал Иван.

– Хорошая. – Ушаков глянул в окно, помолчал в задумчивости и вдруг спросил у Самойлова: – По поводу куска, от гобелена отрезанного, что думаешь?

– Ну не знаю, похоже, им именно это место понадобилось.

– Вот уж воистину провидец! – воскликнул Ушаков. – А я-то решил, что они забавы ради, от нечего делать кусок откромсали! Кстати, почему «они», а не «он»?

– Двое их было, – доложил Иван свои соображения. – Я потом следы двух пар ног на земле нашел. И уехали на возке.

– Ладно, у нас тут тоже беда: перепись конфискованного имущества исчезла, – объявил Ушаков.

– Ну, так я разумею, что есть связь некая между сим.

– Надо бы выяснить, кому принадлежал этот гобелен, – дал поручение Ушаков и, более не поясняя ничего, тяжелой поступью двинулся к выходу. Голова гудела уже не столько от похмелья, сколько от разных неприятностей, что навалились на него за один только день.

Конечно, причиной сих превратностей ушаковской судьбы были Вангувер и его ассистентка. Звериное чутье не подвело главу Тайного сыска. Не зря с недоверием отнесся он к иноземцу. В одном лишь ошибся Андрей Иванович: не русский престол интересовал голландца, не за этим выкрала Кэт бумаги из архива.

– Гобелен разделен на три части, – выглянула девушка из-за ширмы.

Она сдернула мальчишечий парик, обнажив коротко стриженные белые, словно лен, волосы, и надела другой – с каштановыми кудрями.

– Вижу, вижу, – произнес Вангувер, разглядывая добычу.

– Один – у Орлова, один – в Щербинке и один – у самого Ушакова, – продолжила Кэт.

– На ловца и зверь бежит. В Щербинку заглянуть мы всегда успеем, а вот с Ушаковым увидимся нынче же.

Кэт вышла из-за ширмы, где переодевалась в дамское платье, села за столик, налила фруктовой воды в бокал.

– Нынче. – она отпила из бокала. – Я за тебя боюсь. Мне кажется, они уже заподозрили что-то.

– В любом случае они мне не оставили иного выхода, – Вангувер свернул бумаги и сложил их в ларец.

Представление было назначено на вечер. На этот раз Вангувер не заставил гостей ждать. Прибыл минута в минуту, как договаривался с Ушаковым. Зачем зря гусей дразнить? А вот Самойлов, сопровождаемый Егоркой, припоздал, на бегу кинул плащ слуге и с трудом протиснулся в залу, битком набитую жаждавшей зрелища публикой. Ему пришлось вытягивать шею, чтобы увидеть представление поверх голов. Как ни странно, но весть о безвременной кончине Орлова не затмила славу голландского фокусника. Она разлетелась по столице в мгновение ока и заставила почтенных отцов семейств, их супруг и даже отпрысков прибыть в дом Ушакова на ассамблею.