Истомин, помнится, будучи в городе Париже в творческой командировке, смотрел нашумевший фильм про несчастного инопланетянина, гонимого взрослыми и обогретого лаской ребенка. Так тот, из фильма, вполне мог назваться дальним родственником Финдиляки: что-то у них общее было...

А что, собственно, общее? Только одно: никого из них в природе, в реальности, не существовало. Так, мираж, зыбь, пустая игра прихотливого воображения...

– Ты инопланетянка?
– глупо спросил Истомин.

– Хорошо бы!
– погрустнела Финдиляка.
– Тогда бы я прославилась... Нет, дяденька, я просто рисунок. Смешной, верно?
– И она опять заулыбалась в полрожицы: настроение у нее менялось мгновенно.

– Смешной. Кто нарисовал?

– Одна тетенька.

Вот тебе и раз! Значит, автор пометок на полях - женщина... Истомин еще больше расстроился: ладно бы мужик изгалялся - чего с него взять?
– но женщина... Пренебрежение женщин Истомин переносил куда болезненней.

– Молодая?

– Что считать молодостью?
– философски заметила Финдиляка.
– Вот ты, например, молодой?

– Средних лет симпатичный мужчина, - похвастался Истомин.

– Ой-ой-ой, симпати-ичный...
– иронически протянула Финдиляка, задрала ногу и почесала ею голову в районе банта.
– Хвастунишка... А тетенька помоложе. Красивая-а-а!..

У Истомина появилось жгучее подспудное желание познакомиться с красивой молодой тетенькой.

– А она местная?
– вроде бы невзначай поинтересовался он.

– Была местная. А потом уехала работать на остров Шикотан.

– А-а-а, - малость разочарованно пропел Истомин.
– Чего ж она с книгами так обращается?

– Как так?

– Рисует на них. Слова всякие пишет.

– Не знаю, - помотала головой Финдиляка.
– Понравилась, наверно. Или не понравилась... Да нет, скорее она о книге вовсе не думала, иначе бы меня не нарисовала.

– Какая связь?
– не понял Истомин.

– Для нее - прямая. Она меня рисовала всегда, когда чему-то радовалась. Обрадуется и нарисует. На бумажке, на книжке, на песке. Или на зеркале помадой. Но ты не расстраивайся: наверно, она твоей книжке обрадовалась.

– Может, она чему другому обрадовалась?
– засомневался Истомин. Может, муж пришел?..

– Она не замужем. Только женихалась.

– Слово противное, - поморщился Истомин.

– Почему?
– Финдиляка вытаращила на него глаза-блюдца, часто-часто замигала.
– Нормальное. Все так говорят. К ней подруги приходили, с фабрики, так только и слышно: эта женихается, и этот женихается. И все радовались.

– А ты где была?

– Везде. И в книге, и в тетрадке, и на зеркале... Да-а, вспомнила: она твою книгу вслух читала!

– Да ну?
– приятно изумился Истомин.
– Подругам?

– Ага. Не всю, конечно, а кусочками.

– Не помнишь, какими?

– Там, где про мужчин написано. Что они всю тяжелую работу женщинам уступили, что они ленятся, что они не любят зарабатывать деньги, что они детей не воспитывают... Я правильно называю?

Истомин писал о грустных явлениях излишней эмансипации прекрасного пола и - как следствие - все прогрессирующей феминизации сильного. Писал страстно, приводил конкретные примеры из жизни - чужой, вестимо!
– и конечно же, Финдиляка несколько упрощала его мысли. Мягко говоря...

Но в сути она не ошибалась.

– Правильно, - подтвердил Истомин.

– Ой, здорово!
– обрадовалась Финдиляка.
– А я забыть боялась... И еще она читала про женщин. Что они рвутся во всем обскакать мужчин, что они забыли про женские обязанности, про дом, про мужей...

Истомин перелистывал купленную книгу и видел, что пометки "Верно!", "Логично!" и "Что-то есть..." намалеваны как раз в тех местах, о которых говорит Финдиляка.

Но ведь были и другого рода пометки, и больше их было, много больше...

– А где она не радовалась?
– Истомин употребил любимый термин Финдиляки.

– Не знаю, - закручинилась Финдиляка, - она ж те места вслух не читала... Хотя, - Финдиляка вновь расцвела улыбкой, - она сердилась, что ты обвиняешь только женщин. Говорила, что во многом как раз мужики виноваты. И что много одиноких женщин, что они просто вынуждены эма... энсипи...
– она запнулась.

– Эмансипироваться, - подсказал Истомин.

– Вот-вот, - закивала Финдиляка, - то самое. Вынуждены работать, зарабатывать, воспитывать детей в одиночку, потому что нет мужей...
– Она собралась с духом и выпалила явно чужую фразу: - Вынуждены утверждать себя на работе, поскольку дома у них нет, вот!