«Заповедь Субботы» вполне можно назвать «художественной реконструкцией», детективным расследованием в стиле Шерлока Холмса. Однако кто сказал, что дедукция с индукцией – это не научный подход, если реконструкция ведется с привлечением всех значимых фактов и самых лучших экспертов. А если художественность заключается в использовании понятных слов литературного языка, то для описания социальных и культурных процессов этих слов достаточно.

Кстати, в ходе сетевой дискуссии мы нашли одну небольшую ошибку в изложении теории – автор поначалу считал, что hymen бывает из приматов только у человека, и на этом предположении строил маршрут исследования. Примерно, как Колумб – рванул напрямую в Индию, а в итоге открыл Америку. Исходная неточность перекрывается обоснованием, подтвержденным Д.Моррисом, в части гипертрофированного развития половых органов предков человека по сравнению с другими приматами. Поэтому важна не сама по себе «лишняя» ткань в организме, а качественный признак ее гипертрофированного развития у человека.

В любом случае, даже если найдется скептик изощреннее автора и обнаружит изъян в труде, сама попытка такого мощного синтеза множества частных теорий заслуживает внимания и, разумеет­ся, самой пристрастной критики. Потому что в любом случае, после появления этой новой «художе­ственной реконструкции» антропология и теория антропогенеза, а значит и сфера идеологии, уже не смогут оставаться в прежнем разобранном, вялом, кризисном состоянии и должны будут приобрести динамику развития. В том числе благодаря вашей сетевой активности, друзья.

Во всяком случае, я очень на это надеюсь.

6-8 августа 2008 года

Взрослая жизнь постепенно втягивает человека в оборот страхов, соблазнов, обычаев. Страхи влекут обязанности, подкрепляются эмоциями и формируют привычки. Три необъятных колеса, наде­жно цепляясь друг за друга зубцами, не дают человеку вырваться из плена безличной судьбы. Страхи, они же обязанности несут нас по кругу повседневных гонок за статусом – диплом, по­том должность, потом премия, звание, и так до финишной ленточки на престижном кладбище. Эмо­ции или удо­во­льствия (включая невротические в случае не­удач) – это сладкий клевер или горькая по­лынь в охапке сена, полагающейся по итогам раунда – ежедневного, еже­не­дель­ного, ежемесячного, ежегодного, юбилейного. Наконец, опыт гонок и прилагающихся удо­воль­ст­вий формирует привычки, экономящие физические силы и психическую энергию. Большинство людей, увы, так и прожи­ва­ют свою жизнь безлично – шестеренками в переплетении трех зубчатых кругов все более сложного и довлеющего социального механизма.

Некоторые (так называемая «элита»), страшась участи шестеренок, захотят стать частью самих колес. Выбранный элитарием диск полагается истинной «земной твердью», хотя центробежная сила, которую нужно преодолевать, должна бы указывать на его вращение. Тогда продвинутые элитарии приходят к выводу, что «земная твердь» имеет рельеф горы, на вершину которой нужно забраться. Элитарии начинают жить внутри замкнутого круга. Самые исполнительные одержимы страхом не успеть, не вписаться в очередной круг подъема к вершине. Другие, бо­лее чувствительные, находят смысл в гонке за новыми, все более эксклюзивными удовольствиями. Третьи, самые созерцательные, продвигаются от простых привычек к более престижным обычаям, затем – в круг ритуалов, церемо­ний, стараясь экономить все большую часть сил и эмоций. Отдельные начинают раз­личать, что каж­дый «диск» также состоит из трех малых дисков – страха, удовольствий и привычек данного «круга элиты» и повторяют движение «наверх», в более узкий «круг». Однако все три пути, кажущихся дви­жением наверх, ведут к кризису. Добравшиеся до «вершины» оказываются в чреве социальной маши­ны, от тени которой они бежали. И становятся просто смазкой для вращающих диски первопричин.

Я раскрываю эту «тайну» о плоском устройстве социальной маши­ны вовсе не для того, чтобы молодое поколение не ходило в этом направлении. Вовсе нет, не оставаться же «шестеренками» в це­нтре пере­плетения дисков. Сходить ближе к центру дисков нужно, хотя бы ради интереса. Но следует осоз­навать их «плоскую» природу, не имеющую ничего общего с подлинным движением наверх. Для истинного восхождения нужно осваивать «третье измерение» – научиться свободе от стереотипов. Это не есть отказ от обязанностей, удовольствий или привычек – а всего лишь независимость от них, отказ от плоского и предопределенного существования.

Но что же нужно, чтобы научиться движению наверх, для начала хотя бы «подпрыгивать»? Совсем немного – суметь взглянуть со стороны на самого себя. Вспомнить свою жизнь за последний год, убедиться в своем движении по кругу – в зубчатом контуре «страх-удовольствие-при­вычка». Осознав, взбунтоваться! Возжелать свободы от безличной машины, ткущей соци­альную пау­тину.

А какое же еще бывает бытие, спросите вы, кроме социального? Ну, во-первых, есть еще бытие природное, в котором человек доверяется своим инстинктам высшего животного, которые при их ос­вобождении и тренировке ни­чуть не хуже, чем у каких-нибудь матерых хищников или пугливых ла­ней. Иногда мож­но и нужно спрыгивать с тусклого металла социальной машины на все еще зеленую травку природы – как можно дальше от городской суеты и искусственных эмоций. Там, на берегу заповедного озера или на ве­ршине горы мож­но ощутить подлинность бытия.

Все великие пророки и философы древних цивилизаций, странствующие рыцари и книжники средних веков, художники и ученые нового времени стремились к уединению где-нибудь на дикой горе Синай, Соловецких островах или хотя бы в дальнем имении Болдине. Возвращение к природе дает, во-первых, тренировку свободного выхода из социальной маши­ны, а во-вторых – запас энергии, независимый от социальной машины. Насытившись энергией природ­ных переживаний, свободный человек непременно взглянет на ночное небо, полное не просто звезд, а созвездий. Обязательно на­й­дет Венеру и Поляр­ную звезду, узнает в лицо Большую Медведицу и Кассиопею… и вдруг окажется в искомом «третьем измерении».

Великий философ Им­ма­нуил Кант изрек знаменитую фразу (цитирую не дословно, но точно): «Две вещи всегда пора­жают меня – звездное небо над головой и нравственный закон внутри меня!» Осмелюсь возразить любимому профессору, уточнить его: Уважаемый доктор Кант, звездное небо потому так и поражает свободного человека, что разнообразие звезд дает возможность спроецировать на воображаемые линии созвездий сложный вну­тренний мир человеческой психики. Только наличие нравственного закона внутри нас заставляет искать ему соответствие вовне, постигая разнообразие мира и умозрительно проникая в глубины Космоса. Стремление к познанию отличает человека от лю­бого животного, а свободного человека от человека социального.