– Я ненавижу эту афинянку… Знай, – что Птолемей изменник! Он любит Агнессу!.. Понял теперь?

– Он любит её талант! Как любит всё истинно прекрасное. Не более того. Агнесса же любит его брата Менелая, и Менелай любит её, – задумчиво прошептал Анувий.

– Птолемей настолько увлечен ею, что почти каждый вечер наслаждается её пением…

– Голосом Агнессы восхищается вся Александрия!..

– Замолчи и не перебивай. Мой муж не скрывает ни от кого своего увлечения. Агнесса любит Менелая!.. Ты ошибаешься. Афинянка слишком хитра!.. Но меня ей перехитрить не удастся. Какая женщина не мечтает стать первой в государстве? Сегодня она любит Менелая, а завтра…

– У тебя нет соперниц, прекрасная Эвридика!..

– И не должно быть!..

– Тебе ли бояться соперниц? Ты из знатного рода Антипатра. Ты родила Птолемею сына, скоро у вас появится второй ребенок.

– Агнесса моложе меня!.. И красивее!.. Она похожа на Таиду, которую Птолемей не может забыть до сих пор. Довольно слов, Анувий… Агнесса должна умереть!.. Это простая самозащита с моей стороны.

Анувий низко склонил свою хитрую голову.

– Да, ты права, Эвридика… Соперница не должна стоять у тебя на дороге, если тебе это не нравится. Но почему ты не пошлешь к ней кого-нибудь другого? Мало ли у тебя более подходящих и более молодых слуг? Я человек слабый, мое оружие слово, а не кинжал. Убить любимицу и гордость Александрии…

Эвридика злобно рассмеялась. Её холодные глаза буквально пронзили Анувия.

– Безумец, – прошипела она, – я дочь Антипатра, сестра Кассандра, ты думаешь со мной можно спорить? Запомни, средства предоставляю придумать тебе самому. В этом деле тебе нет равных. Но, если ты не выполнишь моего приказа, то… Твоя голова заплатит за её жизнь. Птолемей тут же узнает, что ты отправляешь моему брату все сведения о делах моего мужа без его ведома. Запомни, Птолемей жесток в своей мести!.. Он не прощает измену!..

Хитрое лицо Анувия исказилось от страха…

– Я повинуюсь!..

– То-то же! – гордо произнесла Эвридика.

В эту минуту она была удивительно похожа на своего брата Кассандра.

Едва Анувий покинул покои Эвридики, в опочивальню вошли несколько рабынь.

– Голубой хитон с вышивкой из жемчужин и мой любимый гиматий, – приказала Эвридика.

Опытные руки рабыни-египтянки, единственной, имеющей право прикасаться к великолепным волосам повелительницы, поправили драгоценные шпильки, украшенные крупными жемчужинами, и затем рабыня бросила взор на тяжелый гиматий, вытканный из серебряных нитей, который четыре рабыни осторожно вынули из громадного сундука.

– Что нового в городе? – спросила Эвридика молодую рабыню, усердно шнурующую золотые сандалии.

– Весь город заполнен народом. Много знатных гостей. Вчера поздно вечером во дворец прибыл Селевк со всей своей семьей. Птолемей очень рад его приезду.

– Благодарю тебя, Дафна! – произнесла Эвридика. – А что Агнесса?

– Агнесса и Менелай только что в великолепных носилках отправились встречать саркофаг с великим Александром. Я слышала, что афинянка будет возглавлять шествие плакальщиц из самых красивых девушек Александрии.

«Ты, Агнесса, будешь среди плакальщиц, а я в носилках рядом со своим супругом, всемогущим Птолемеем,» – успокоила себя Эвридика. Ненависть сверкнула в её бездонных черных глазах. Но рабыня ничего не заметила.

– Подайте мне большое зеркало! – приказала Эвридика, на которую три рабыни одели и уложили красивыми складками голубой хитон.

Одна из рабынь принесла большое серебряное зеркало и держала его перед Эвридикой, постоянно меняя положение так, чтобы госпожа могла следить за окончанием своего туалета. Это была тяжелая и ответственная обязанность, так как бедной рабыне не раз приходилось дорого расплачиваться за мгновение рассеянности или утомления.

Эвридика была жестока и быстра на расправу.

С сосредоточенными лицами рабыни расправили широкий тяжелый гиматий и закрепили на правом плече драгоценной фибулой с крупным рубином.

Как только Эвридика была готова к выходу, в её покои вошел один из особо приближенных советников Птолемея и доложил, что Птолемей с нетерпением ожидает свою супругу.

И снова шестьдесят четыре мула везли от причала Нила по улицам Александрии колесницу, на которой был установлен мраморный саркофаг с телом великого царя, прибывший до восхода солнца из Мемфиса.

Гул приветственных криков оглашал улицы города, которому выпала высочайшая честь дать вечный приют великому полководцу.

Тысячи людей следовали за колесницей. Народа собралось множество. Все крыши домов на пути следования священной процессии были заполнены людьми. Посольства из разных стран шли за саркофагом с венками на головах, как пришедшие к божеству. Многие поклонялись Александру как сыну Зевса.

Впереди колесницы шли барабанщики, флейтисты, певцы и музыканты, более трех тысяч человек, за ними девушки-плакальщицы в белых одеждах, впереди красавица Агнесса.