Шрифт:
Она подошла к нему совсем близко, пристально посмотрела в его глаза. И услышала жесткие слова:
– Мы ждем от тебя действий…
– Кто мы?
– Знатные афиняне…
– А не сторонники Дария? – переспросила она.
– Не задавай лишних вопросов.
Таида кивнула головой.
– Не бойся, я не разочарую тебя.
Персей неумолимо продолжал:
– Сами боги помогут нам. Поручи кому-нибудь из пажей заколоть его в парке. Он всегда прогуливается там утром. Заплати им любую сумму. Можешь обещать им возвращение на родину. Многие тоскуют по Македонии. Я не откажу в любой награде за его смерть.
От Таиды не укрылось, что незнакомец пристально наблюдает за ними, и она уже твердым голосом сказала:
– Я буду безжалостной… Но мои услуги стоят очень дорого.
Он протянул ей мешочек, туго набитый монетами:
– Хватит?
Взвесив мешочек на ладони, она вернула его.
– Ты смеешься надо мной. Столько мне платят за одну ночь. Разве ты не помнишь?
Персей, оценив сказанное гетерой как полное согласие с его планами, протянул ей другой кошелек:
– Теперь хватит?
– Для начала пожалуй, – кивнула она. – А теперь вели отвезти меня во дворец к Птолемею. Когда мы встретимся?
– Я сам найду тебя. Не ищи встречи со мной.
Когда богатая повозка везла Таиду по улицам Вавилона, слова Персея снова и снова будоражили ее душу. Она отчетливо слышала его голос: «Ты найдешь утешение в мести!..»
Во дворце Птолемея ее никто не ждал.
Догадавшись со слов Дексия о причине внезапного отъезда Птолемея, остро ощутив свое одиночество в большом незнакомом городе, Таида решила снять дом недалеко от царского дворца и срочно вызвать в Вавилон Иолу.
XI
Лисили проснулся засветло. Все дни, связанные с церемонией принятия Александром титула царя царей и четырех стран света, царя Вавилона, были перегружены многочисленными праздниками и многолюдными пирами, не дававшими ему возможности познакомиться с великим городом. Увидеть Вавилон Лисипп мечтал с юности.
Накануне вечером к Лисиппу в мастерскую заглянул Александр. В последнее время царь всегда просил скульптора селиться с ним в одном дворце, предоставляя ему для работы просторные и удобные помещения на выбор. Так было и на этот раз. За эти семь лет Лисипп, пожалуй, один из немногих посвящал себя целиком творчеству, не испытывая нужды. Он был всегда рядом с царем, всегда встречал Александра почтительным взглядом.
Александр уважал молчаливую, склонную к размышлениям натуру скульптора и потому начинал разговор обычно первым.
– За последние дни у меня не было времени заглянуть к тебе. Чем ты удивишь сегодня?
– Мне удалось обработать великолепный кусок мрамора. Он небольшой, но я, кажется, смогу вернуться к осуществлению своей мечты. Я всегда говорил тебе, царь, что пока не закончу этот труд, не имею права умереть. Надеюсь, великие боги не откажут мне в покровительстве.
– Смею ли я узнать твою тайну?
– Ты знаешь о моей тайне. Это твоя любовь – великий Геракл. Хочу запечатлеть в мраморе еще один из его подвигов…
Глаза ваятеля сияли.
– Геракла, победившего немейского льва, ты подарил мне после победы над Фивами. Какой подвиг Геракла ты подаришь мне теперь, после победы при Гавгамелах?
– Скульптура еще в работе, но я с удовольствием покажу ее тебе.
Лисипп подошел к одной из своих работ, которые он сразу же после приезда в Вавилон успел расставить в своей новой мастерской, сдернул ткань.
Александр остановился перед изваянием в немом восхищении. Перед ним был Геракл, убивающий лернейскую гидру. Мужественный взгляд героя, казалось, говорил: «Во мне слиты воедино подвиги героев Эллады. Смотри на меня, и ты тоже станешь одним из героев».
– Повинуясь воле Зевса, Геракл покорно переносил жестокие удары судьбы. Он воевал и побеждал темные и злые силы, – задумчиво произнес Александр.
Лисипп посмотрел на царя и без слов понял его. Отдых уже наскучил ему. Полководец снова рвался встретиться лицом к лицу с персами.
Александр все еще не произнес ни слова о новом замысле скульптора, который мог истолковать его молчание как знак неодобрения. Поэтому Лисипп скромно произнес:
– Если я не угодил тебе, прости меня.
Смысл его слов мгновенно дошел до Александра, он улыбнулся:
– Напротив. Твое искусство вливает в меня новые силы.
– О, я не достоин столь великой оценки.
– Ты достоин любви и почитания всего народа Эллады.
– Поверь, я довольствуюсь малым. Были бы резец да камень, да бронза для отливки некоторых скульптур.