Шрифт:
Иола сидела потрясенная, по ее щекам текли слезы.
Таида же невозмутимо поинтересовалась:
– Я слышала, что когда наступил новый день, две тысячи молодых людей, которым удалось уцелеть, были приколочены к крестам, и кресты стояли вдоль дороги. Это правда?
– Да, мы с Гефестионом пытались убедить царя не делать этого, но Александр ответил, что сочувствие не должно быть свойственно мужчинам, что ужас, посеянный в сердцах людей, предотвращает будущее кровопролитие.
– Это ужасно, ужасно! Таида, как можешь ты все это слушать! Неарх, пожалуйста, прекрати! – рыдая, прошептала Иола.
Неарх нежно обнял Иолу, лицо его осветилось улыбкой.
– Давайте лучше поговорим о любви, о прекрасных женщинах!
Иола прижалась к любимому:
– Это действительно лучше!
Внезапно по узкой улочке загрохотали кованные металлом сандалии. В блеске серебра чеканил шаг отряд македонских воинов. Восемь рабов в парадных одеяниях несли царские носилки с пурпурными занавесями по сторонам.
Таида торжествующе вскричала:
– Это Александр зовет меня!..
Гетера стремительно двинулась к воротам с победно поднятой головой и неожиданно столкнулась с идущим ей навстречу Птолемеем. Внезапная догадка пронзила его. Он с горечью спросил:
– Таида, любимая, ты торопишься на свидание с Александром?
Она мягко отстранила его:
– Да, Александр зовет меня.
Птолемей в отчаянии воскликнул:
– Сколько мне еще придется ждать? Я итак уже достаточно долго ждал встречи с тобой.
Таида, улыбаясь, заметила:
– Я тоже долго ждала от тебя вестей в Милете. Так подожди еще немножко.
– Сколько? Вечность? – тихо вымолвил он.
Гетера, счастливая, весело рассмеялась:
– Время покажет, дорогой!..
Неарх подошел к оставленному в одиночестве Птолемею, положил руки ему на плечи, заглянул в глаза:
– Я предупреждал тебя. Ты любишь ее, Птолемей! Ты любишь ее – и в этом твое несчастье. И запомни, ей нужен не раб, а повелитель!..
Воины, сверкая копьями, мерно шагали, сопровождая великолепные носилки, уносившие гетеру.
XII
На золоченом ложе сидела Таида и рядом с ней возлежал Александр.
– Спасибо тебе, о царь, что позвал меня. Ты доволен, что я здесь?
Он внимательно разглядывал ее. Она была необычайно прелестна: изящество стройного и гибкого тела, почти не скрываемого облегающим нарядом; лицо с ярко-синими глазами, обрамленное роскошными волосами; полные губы, влекущие и беззащитные. После небольшой паузы Александр ответил:
– Да, божественная. Я рад, что ты приплыла сюда, повинуясь моей просьбе.
– Так это ты звал меня? – удивилась Таида, хотя прекрасно знала о просьбе царя к Птолемею от Лисиппа. Но ей хотелось услышать подробности именно из уст Александра.
– Да, это я, увидев в Книде прекрасную обнаженную Афродиту, похожую на тебя, просил Птолемея пригласить тебя в Милет.
Таида попыталась скрыть охватившее ее радостное чувство и, вздохнув, с грустью произнесла:
– Я так долго ждала вас в Милете. А в Египет меня пригласила Иола.
– Не огорчайся. Главное, что ты здесь. Я хочу, чтобы ты была самым драгоценным украшением на пирах, которые я буду устраивать в честь своих побед.
Таида от сознания своего успеха радостно затрепетала. Она добилась главного – она желанна. И, нежно глядя в глаза царю, с достоинством проговорила:
– Да, такую похвалу надо высоко ценить. Это глас судьбы. Я оправдаю твое доверие, Александр. Тем более что впереди тебя ждет множество побед.
Она с восхищением смотрела на него. Лицо Александра осветилось, беседа с гетерой доставляла ему удовольствие. Он взглянул ей прямо в глаза:
– Ты обладаешь даром прозрения, божественная. Как бы ты мне посоветовала – мириться с Дарием или?..
Гетера мгновенно оживилась, вскинула голову, глаза ее вспыхнули:
– Вперед! Только вперед! Нельзя останавливаться – это гибель! Но почему ты спрашиваешь об этом?
– На днях я получил послание от Дария. Он предлагает мне поделить мир – уступить земли западнее Евфрата и признать меня равным ему, Великим царем, царем царей.
Глаза Таиды гневно засверкали:
– Александр Великий должен владеть всей страной, а не ее частью.
– Великий? – улыбнулся явно довольный царь.
– Да! – убежденно ответила Таида.
– Более того, он просит меня отпустить его семью и пленных персов и за это предлагает десять тысяч талантов.
– Значит, Дарий еще не сдается! – гневно вскричала Таида. – Ничтожный глупец! Разве царь Македонский нуждается в том, что итак принадлежит ему.