Скудновато… Ни тебе растений в горшках, ни каких-нибудь шкафов или диванов… Хотя мне, в принципе, даже нравится — строго и аскетично, как раз в моем стиле.

Правда, я бы в своем кабинете развесил по стенам холодное и огнестрельное оружие, а по углам поставил максимиллиановские доспехи и станковые гранатометы, но кто же мне такое бы позволил?

Батя сидел в своей обычной позе — сплетя руки в тонких белых перчатках на уровне рта и холодно поблескивая глазами из-за красноватых стекол очков.

— Присаживайтесь… младший лейтенант, — слегка насмешливым голосом уронил Генро.

Я сел на стул для посетителей, немного поерзал, принимая наиболее удобную позу, и начал преданно поедать глазами начальство.

Отец молчал, замерев в неподвижности. Я молчал, тоже не двигаясь.

Мне это потихоньку начало надоедать, и я осмелился поинтересоваться:

— Командующий, а по какому поводу вы меня сюда вызвали? Мне бы хотелось поскорее с этим разобраться и продолжить тренировки…

Батя как будто бы очнулся. Расплел пальцы, положил руки на стол, поправил съезжающие с носа очки, достал из-под стола какую-то тонкую папку в металлической обложке (во извращенство…)…

— Итак, пилот Ишида… — начал Генро, уставившись в папку и флегматично листая страницы.

Я немного занервничал, — подобная тактика разговора всегда несколько напрягает. Так и представляешь, что это там у него твое личное дело, и уже как-то даже не важно, что ты сейчас скажешь, — зайдут, скажут «пройдемте», и здравствуй, Колыма…

Брр…

— Я вызвал тебя, Синтаро, чтобы кое-что прояснить. Как мне стало известно, ты проявляешь большой интерес к пилоту Уранами, и мне бы хотелось бы узнать, чем это вызвано?

Ага, уже стуканули агенты… Ну да ладно…

— Так это же естественно, — делано удивился я. — Рин — второй и единственный имеющийся у нас пилот, и в будущем, я думаю, мы будем действовать с ней в паре, вот поэтому я хотел узнать ее несколько поближе…

— Поближе — это насколько? Надеюсь в пределах разумного? — саркастически осведомился Генро. — Вот, например, переселение пилота Уранами к вам с Кусанаги по соседству… Это тоже вызвано желанием узнать Рин поближе?

— Так точно, — отчеканил я. — А еще я был просто до глубины души возмущен, узнав, в каком гад… каких условиях она живет. Считаю, что это непозволительно и возмутительно. Такие условия жизни пилота — фактически саботаж и подрыв обороноспособности Фортресс-3.

— Вот как? — вроде бы как удивился батя. Точно что-то определить по его голосу и выражению лица было крайне сложно — как и Рин или, скажем я, он великолепно владел своим лицом. Правда, в отличие от меня, отец умел делать не только выражение «морда кирпичом»… — А как насчет того, что ты провожаешь Уранами в школу и из школы?

— А что в этом такого? — совершенно искренне пожал я плечами. — Она сейчас больна, так почему бы и просто не помочь человеку?

— Любишь помогать людям? — в голосе Командующего скользнул холодок.

— Стараюсь не проходить мимо чужих бед, — в тон ему ответил я и добавил: — Особенно если я чем-то могу помочь.

— Похвально, похвально… А зачем ты начал водить Уранами на тактические занятия? Ты же сам сказал, что она сейчас больна и ей нужен покой…

— Отец, — устало произнес я. Этот разговор стал мне стремительно надоедать. — Тактические занятия — не такая уж и утомительная штука, а учитывая то, что познаний в военном деле у Рин фактически ноль, то это ей будет однозначно полезно. Слишком уж она долго сидела там, в своем научном отделе, участвуя только лишь в экспериментах и испытаниях…

— Это не тебе решать, — резко перебил меня Генро.

— Возможно, — покорно согласился я, и тут же добавил металла в голос: — Но и лишним не будет.

На секунду мы скрестили с Командующим взгляды.

Брр… Не люблю все эти игры в гляделки: не мигать долго — совсем не трудно, но вот выдерживать чужой и тяжелый взгляд сильного человека…

Отец слегка усмехнулся.

— Стоишь горой за боевых товарищей, ратуешь за улучшение боевых показателей, требуешь усиленных тренировок… Ну-ну. А вот почему ты все это делаешь?

— Боюсь, — совершенно честно ответил я.

— Изволь объясниться, — кажется, уже совершенно искренне удивился Генро.

— Когда я тогда дрался с Ретэилом… — в горле внезапно пересохло, и я резко сглотнул. — Я внезапно понял, что сейчас действительно могу умереть, причем в любую секунду. Одна ошибка — и все, меня нет… Но я-то не хочу умирать. И теперь я буду делать все, что понадобится, чтобы научиться убивать этих тварей лучше всех.

— А мысль отказаться от пилотирования тебе в голову не приходила? Почему бы тебе, скажем, просто не сбежать? — слегка прищурился Командующий.