–  Мы побеседуем завтра, красавица моя, - многозначительно произнёс он и, склонившись к её запястью, чуть коснулся губами бархатной нежной кожи.

Тёплая волна пробежала по спине, ногам, и Стася густо покраснела, польщённая вниманием короля-мага. Олефир лукаво подмигнул Хранительнице, взял со стола серебряный колокольчик, и в воздухе разлился приятный мелодичный звон. Дверь тотчас приоткрылась, в кабинет проскользнул худощавый невысокий юноша и с глубоким поклоном склонился перед повелителем.

–  Проводи принцессу в её покои, Матвей, - приказал маг и, проводив гостью "ласковым" взором, подытожил: "Рыжая, похотливая дрянь!" Он уселся в кресло, сотворил бокал вина и стал хмуро наблюдать за своей новообретённой родственницей, которая следом за слугой шла по запутанным коридорам Керонского замка.

Едва Хранительница оказалась вне досягаемости завораживающего взгляда короля-мага, мысли прояснились, и она вспомнила, зачем пришла в Лайфгарм. "Интересно, где сейчас Дима? Мы ведь даже не поговорили! Как же я хочу его видеть!" Ключ на груди потеплел, и Стася остановилась, словно натолкнувшись на невидимый барьер. Она повернула голову, и взгляд наткнулся на высокие белоснежные двери.

–  Это покои королевы, Ваше высочество!
– почтительно сообщил слуга.

–  Значит, мне туда.

Стася взялась за кручёную золотую ручку и потянула дверь на себя.

–  Остановитесь… - испуганно прошептал керонец, но Хранительница лишь отмахнулась и вошла в покои матери.

Слуга клацнул зубами, затравленно огляделся по сторонам и со всех ног помчался в кабинет короля.

–  Меня не проведёшь! Паинькой прикидываешься?! Смотри мне в глаза!
– Грозный голос Алинор пригвоздил Стасю к месту.
– Олефир слеп! Он вырастил в своём доме бешеного пса! Но я вырву твои клыки!

Нервно сглотнув, Хранительница на цыпочках пересекла холл, приоткрыла дверь, из-за которой раздавался голос матери, и увидела Дмитрия. Лицо возлюбленного было мертвенно-бледным, а поза настолько жалкой, что Стася содрогнулась.

–  Смотри мне в глаза, падаль!
– взвизгнула королева.

Дима поднял голову, его равнодушный взгляд наткнулся на испуганное лицо Хранительницы, и в бледно-голубых глазах промелькнула беспомощность: "Зачем ты здесь? Ты не должна этого видеть…"

–  Так-то лучше, ублюдок!
– усмехнулась Алинор и ударила его по щеке.

В глазах Димы вспыхнул холодный белый свет.

–  Твоя гнусная сущность так и лезет наружу! Ты ненавидишь людей, которые вытащили тебя из грязи! Крестьянский выродок!
– Она снова влепила ему пощёчину. Дима дернулся, но ни словом, ни жестом не остановил королеву.
– Я вышвырну тебя на помойку! Там твоё место, подонок!

–  Не смей!
– не своим голосом заорала Станислава, подскочила к матери и вцепилась в её запястье.
– Не смей!

"Опять эта дура!" - зло подумала Алинор. Осыпая Диму пощёчинами, она почти успокоилась, но глупая дочь помешала ей окончательно прийти в себя. И всё же королева сумела справиться с гневом: дикая злоба на лице волшебным образом сменилась мягкостью и добродушием, губы растянулись в улыбке, а взгляд стал всепонимающим и сладким, как патока:

–  В чём дело, Марго? Зачем ты здесь? Иди, отдыхай. Поговорим завтра.

–  Поговорим сейчас!
– Хранительница сильнее сжала запястье матери.
– Я не буду молча смотреть, как ты унижаешь Диму, и не уйду, пока ты не объяснишь, что здесь происходит!

–  Не вмешивайся, Марго. Дима получил по заслугам. Я люблю его всей душой, но он совершил проступок, который требует наказания, - попыталась отговориться королева, но Стася отрицательно замотала головой:

–  Он не мог сделать ничего плохого!

Алинор глубоко вздохнула и перешла на официальный тон:

–  Я правительница Годара, Маргарет, и в курсе всего, что происходит в моём замке. Я не допущу, чтобы репутация королевской семьи была запятнана!

–  И чем же Дима запятнал репутацию семьи?

–  Это не стоит твоего внимания, принцесса! Я сама разберусь с ним! Уходи!

–  Ни за что! Я не позволю бить его! Отец учил меня, что каждый человек достоин уважения! Нельзя издеваться над людьми, мама!

–  Да что ты знаешь о нём? Фёдор - подлец и убийца!

–  Ложь! Он любил тебя, а ты…

–  Любил? Он не умеет любить! Он умеет только разрушать!

–  Он добрый! Он лечил, а не убивал! Не пытайся оболгать его, мама! Я верю ему, а не тебе! Ты лицемерка! Ты всё время врёшь! Ты любишь только себя!

Алинор побледнела и закусила губу, едва сдерживаясь, чтобы не залепить дочери пощёчину.

–  Не надо, Стася, остановись!
– громко и отчётливо произнёс Дима и заслонил собой возлюбленную.

–  Это всё ты!
– с наслаждением простонала королева, получив объект, который можно безнаказанно пинать.
– Это всё ты!
– с придыханием повторила она и с размаха ударила воспитанника по лицу.