–  Только не в моей, - с трагической мрачностью произнёс гольнурец и закрыл ладонью глаза.

Запоздало он подумал, что юная волшебница способна почувствовать ложь, и напрягся в ожидании обвинительных слов, однако Ника ничего не заметила. Напротив, она подошла поближе к кровати, и Хавза возликовал: девочка не ушла, оставив расстроенного пленника на произвол судьбы, и не позвала Станиславу, а значит, шансы поболтать с ней возросли. Почти не дыша, гольнурец ждал, когда Ника заговорит, однако девочка молчала. "Наверное, думает, что со мной", - решил гольнурец и тяжело вздохнул.

–  Мне тоже не нравится жить в этом доме, - наконец произнесла Ника.
– Но придётся смириться. До тех пор, пока он…

Вереника замолчала, и Хавза рискнул убрать руку с лица. Девочка стояла перед ним, опустив голову, и сосредоточенно теребила кружевной манжет сине-жёлтого платья. "Какое уродство! Интересно, она сама так оделась или рыжая ведьма постаралась?" - подумал гольнурец, а вслух поинтересовался:

–  Что значит "пока он"? Вы кого-то ждёте?

Ника что-то неразборчиво пробормотала себе под нос и строго взглянула на пленника:

–  Да! Жду! И уже теряю терпение!
– Голосок Вереники прозвучал требовательно и капризно, словно она высказывала претензии Хавзе.
– Всегда считала, что он разгильдяй, а все его слова о любви - пустая болтовня!
– Девочка замолчала, тряхнула аккуратно заплетёнными косами и умильно наморщила нос: - Ну-у… наверное он всё-таки любит меня.

–  Кто?

–  Артём.

Только один человек в Камии носил это имя, и Хавза мгновенно забыл о своих проблемах. Он и помыслить не мог, что ему представиться возможность поговорить на столь опасную тему. Резво оттолкнувшись от подушки, гольнурец сел и с затаённой надеждой взглянул на Веренику:

–  Ты говоришь о принце Камии?

–  Ну да. Видите ли, в Лайфгарме…

–  Где это?
– ошарашено уточнил гольнурец и испугался собственной несдержанности.

Но Ника охотно ответила на вопрос:

–  Лайфгарм - это мир, из которого мы пришли.

–  Ага, простите, что перебил.

–  Ничего страшного, - отмахнулась девочка и продолжила: - Так вот, в Лайфгарме Тёма был моим опекуном. Он помогал мне править Лирией, и мы должны были пожениться.

–  Ясно, - с важным видом кивнул Хавза, уяснив себе, что девочка не простая наложница, а что-то типа лайфгармской кайсары.

–  Ну вот, а раз мы почти муж и жена, значит, он не имел права от меня отмахиваться! Он должен забрать меня в свой замок и сделать принцессой! Тогда я и тебе смогла бы помочь, Хавза. Хочешь получить собственный дворец?

–  Дворец?

–  А что такого? Тёма у меня добрый и щедрый.

–  Э-э-э… - протянул Хавза и облизал пересохшие от волнения губы.
– Я почти не знаком с принцем, Ника.

–  Познакомишься. Тёма очень общительный, и, когда он придёт за мной, вы обязательно подружитесь.

Гольнурец согласно кивнул, хотя и сомневался, что сын великого Олефира удостоит его своим вниманием. Да и не был уверен Хавза, что хочет этого внимания. Принц Артём отличался вспыльчивым и крутым нравом, и находиться с ним рядом было всё равно, что жить на склоне действующего вулкана. Так считали все камийцы. Во всяком случае назвать принца добрым, язык не повернулся бы ни у кого.

–  А как давно ты знакома с принцем Камии, Ника?

–  С рождения. Точнее он знаком со мной с моего рождения, он же старше!
– Девочка хихикнула и уселась на кровать рядом с гольнурцем.
– Мы все родились в Лайфгарме. И я, и Тёма, и Стася, и Дима…

–  А это кто?

–  Дима? Он Смерть!
– категорично заявила Вереника, и Хавза застыл с выпученными глазами и открытым ртом. Девочка прыснула от смеха, хлопнула гольнурца по руке и весело добавила: - Пожалуй, действительно, стоит рассказать тебе всё, с самого начала…

Несколько часов кряду Хавза слушал о временном маге и его друзьях, с трепетом осознавая, что "принц Камии" лишь эпизод в трудной и опасной жизни Артёма. Он верил и не верил девочке, но в конце концов признал, что она говорит правду: слишком логичной и вразумительной была эта история, чтобы принять её за детские фантазии. И мир перевернулся. Запертый под куполом рыжей ведьмы, Хавза оказался в центре событий. К привычной жизни возврата не было, и когда Вереника закончила свой рассказ, он поднялся с постели и опустился на одно колено:

–  Моя жизнь принадлежит Вам, принцесса. Можете распоряжаться ею по своему усмотрению

В голубых глазах девочки сверкнуло недоумение:

–  Я ещё не принцесса, Хавза.

–  Но станете ею!

Гольнурец почтительно склонил голову, и Вереника с обидой наморщила нос:

–  Мне не нужен слуга. Я искала друга!

Сердце Хавзы затопила гордость, ведь в одно мгновение из обыкновенного, пусть и уважаемого торговца он превращался не просто в вассала камийской принцессы, а в её друга. Новое положение открывало головокружительные перспективы, и гольнурец ринулся в омут с головой. Он расправил плечи и, прижав кулак к груди, с жаром взглянул на юную волшебницу: