На Медео он старается не смотреть. Все слова уже сказаны, а кровоподтек под левым глазом заживет еще до следующего альцедо. Кори даже не попытался прикрыться, когда брат ему врезал. «Я бы на его месте меня убил», — отрешенно думает он и заставляет себя вслушаться в обсуждение доклада разведчиков.

— Может быть, там есть живые, под камнями? — судя по количеству звезд на погонах и шрамов на обнаженных руках, этот военный чин с Аппы прекрасно знает ответ на свой вопрос.

— Мы никого не нашли. Там такой уровень излучения, что загибается любое поисковое оборудование.

Представители Конфедерации обмениваются понимающими взглядами. Чувствуется, что они устали и хотя бы эту тему хотят считать закрытой. «Звездная Радуга» преодолевала пространственный переход в экстремальном режиме. Если верить рассказам Элджи, которому пришлось испытать подобное на собственной шкуре под руководством короля Тона, единственным желанием у большинства присутствующих должно быть желание проспать хоть пару часов.

Держатся они сейчас все, кроме верийцев, явившихся непосредственно с орбиты Дилайны, и локсиан, которых вообще никто не звал, тем более что от них никакого толку, на психотропных таблетках или инъекциях. Но их присутствие — дополнительная гарантия. В то, что ситийцы действительно уходят, трудно поверить не только Кори.

— Я схожу посмотрю, — неожиданно предлагает Хорт. — На нашу чувствительность к живому радиация не влияет. Как и на все остальное. Если вы не возражаете, возьму с собой человек десять своих, чтобы разбирать завалы.

— Да, хорошо бы.

Так с императорами не разговаривают. И если командор Разумовский позволяет себе это, значит, всем уже, правда, на все наплевать.

— Их нельзя туда одних отпускать! — Медео, с опухшими от слез глазами, отделяется от стены. — Я пойду с ними!

— Вот уж спасибо, — ядовито бросает Хорт. — Мне еще дорога моя жизнь. Попрошу никого из местных с нами не посылать.

— Но кто-то должен пойти с ними из тех, кому мы доверяем! — настаивает Медео, поворачиваясь к Кори. Кори замечает, как ссутулился за прошедшие сутки брат, который на самом деле выше него. Он обнимает Медео одной рукой за крылья, притягивает к себе. Сил на то, чтобы убеждать и доказывать, у него нет, поэтому он только вопросительно смотрит на Элджи.

— Должен, — кивает головой тот.

Хорт пожимает плечами:

— Если хотите. Но только один. Чтобы не экранировал мои ощущения.

Все переглядываются. Никому неохота лезть в радиоактивную зону, да еще в компании десяти хортуланцев. Хорт делает знак одному из придворных приблизиться, что-то говорит на ухо, среди хортуланцев начинается движение. Движение происходит и в дальнем конце зала, где сквозь толпу еще не пришедших в себя от ужаса даров, вымотанных от постоянного ношения ментошлемов верийцев и землян проталкивается группа военных с гербом Делихона на комбинезонах.

— Наблюдатели от Делихона прибыли, — устало констатирует Разумовский. — Корто, рад тебя видеть. Даже в таких обстоятельствах.

Старший по званию делихон пожимает Гетману руку:

— Можно подумать, мы когда-то с тобой встречались в других обстоятельствах.

Следует краткая церемония представления вновь прибывших. Когда очередь доходит до Медео, тот взрывается:

— Эти еще нам зачем? Поглазеть приехали? Старик, — обращается он напрямую к Корто, — объясни мне, тупому, отсталому аккалабатскому дару, зачем ты сюда явился? Какой от тебя тут толк? Ты вернешь мне Эрлу? Моих детей? Ты даже завалы разбирать неспособен!!!

— Медео!

Корто смотрит, прищурившись, отстранив рукой Кори, который наконец вышел из ступора и бросился между ним и братом.

— Какой ты… горячий! — усмехается делихон. — Чистокровный дар? Просто удивительно. Разберу я тебе завалы, только успокойся, ладно? Жену и детей, если они погибли, ты не вернешь, а превратить друзей во врагов успеешь. Не усложняй работу лорд-канцлеру.

И неожиданно дружески подмигивает Кори. Неуместность этого проявления дружелюбия в атмосфере всеобщей подозрительности и бессилия — последняя капля. У Кори подгибаются ноги. Но твердая рука делихона не позволяет упасть. Кто-то подвигает кресло. Кори удивительным образом ухитряется рухнуть не на ручку, а на сиденье и слышит над головой:

— Ты сколько спал на этой неделе, лорд Дар-Эсиль?

— Не знаю, — честно отвечает Кори. — Не помню. Спал. Наверное.

— Элдж! — не унимается делихон. От его командного голоса старший лорд Дар-Эсиль подпрыгивает на месте. — Что-то я не вижу, чтобы ты был чем-то особенно занят? У тебя есть более важные дела, чем присмотреть за братом?

— По какому праву Вы мне указываете? — взвивается Элджи.

— По такому, что тебя зовут в честь моей бабушки, — бурчит делихон в ответ что-то совсем уже непонятное и склоняется перед Хортом, который уже поднялся и, опираясь на плечи двух своих телохранителей, сделал несколько шагов к двери.