– Здравствуйте! – сказал директор, явно узнав гостя. – Может быть, пройдем в мой кабинет?

Наверное, его предупредили о том, что его ждут.

– Это необязательно, – пожал плечами Маркелов.

Им и здесь никто не мог помешать.

– Может, коньячку?

– Я на работе не пью, – сказал Маркелов.

– Да-да, конечно.

Значит, он действительно помнил, кто такой Маркелов.

– Я все по тому же делу, – сказал Маркелов.

– По убийству?

– Да, по убийству.

Директор изобразил на лице неподдельный интерес и готовность помочь чем только возможно.

– Вы Звонарева, конечно, помните.

– Безусловно.

– Накануне своей гибели он, по вашим словам, ни с кем в «Людвиге» не встречался…

– Ни с кем, – с готовностью подтвердил директор.

– А вообще встречи тут у него были?

– Раньше?

– Да.

– Были.

– С кем?

– Много с кем, – пожал плечами директор. – У нас тут место для деловых встреч просто замечательное.

Кажется, последнюю фразу он произнес с плохо скрываемой гордостью.

– Чем же оно замечательное?

– Для деловых людей это очень важно, чтобы тихо, спокойно, чтобы уединение. Даже столы у нас так стоят, как бы в нишах, видите? Получаются отдельные кабинеты. И спинки у стульев высокие, тоже отгораживают…

– Да-да, я заметил, – кивнул Маркелов. – Так я все-таки хотел бы вернуться к Звонареву.

– Я весь внимание.

– Он встречался здесь со своими деловыми партнерами?

– Да, бывало.

– Когда? С кем?

– Помилуйте! – вскинул коротенькие ручки маркеловский собеседник. – Да разве же всех упомнишь! Я и не знал никого из них. Тут ведь вот какое дело. Звонарев – наш клиент. Знаете, когда человек на протяжении длительного времени в ресторан захаживает, он становится почти что родным. Ну, понимаете, он запросто может мне позвонить даже в праздничный день, за три часа до наступления Нового года, и для него, лично для него, я все равно найду место, хотя мест в это время уже нет в принципе. И отношения с таким человеком уже не формальные, и зачастую я знаю, где, с кем он работает, и уже свой телефон он мне оставляет, и все такое прочее. Вы понимаете?

– Понимаю.

– А вот люди, которые с ним приходят, – я иногда и вижу-то их в первый и последний раз в жизни! – что я о них могу знать?

– Да, вы правы, – согласился Маркелов. – Но мне понравилась ваша мысль о том, что постоянный клиент – это почти родной человек. Иногда ведь переброситесь парой-тройкой фраз на отвлеченные темы, а? Как бы ни о чем, просто за жизнь. Бывает?

– Бывает.

– И со Звонаревым тоже?

– Конечно.

– А о чем говорили?

– Да ни о чем, если честно. Про погоду, про дела семейные.

– Что там с семейными делами?

– Ну, я у него спрошу, к примеру, как дочь. У него ведь дочь в университете…

– Откуда вы знали про университет?

– От Звонарева, естественно.

– А саму дочь вы видели?

– Нет, ни разу.

– Что же, он с нею сюда и не приходил никогда?

– Никогда. Может быть, у них для семейных вечеров был другой какой-то ресторан? – предположил директор. – Где-нибудь, где интерьер повеселее. Звонарев и сам сюда либо пообедать заезжал, либо с кем-то встречался. А так, чтоб на праздник, – никогда.

– А говорили – на Новый год, – напомнил собеседнику Маркелов.

– Это я так, для примера. Чтобы понятнее было, что есть для нас постоянный клиент.

– Ну а еще о чем вы со Звонаревым говорили? – вернулся к интересующей его теме Маркелов.

– Теперь уж и не вспомню.

– А про змей?

– Про что, простите? – округлил глаза директор.

– Он когда-нибудь с вами о змеях говорил? О ядовитых.

– Нет.

Изумления в директорских глазах все прибавлялось и прибавлялось.

– О змеиных ядах, – уже безо всякой надежды на успех продолжал Маркелов.

– Нет.

Конечно, нет. Маркелов и сам это понимал. А про яды спросил просто от безысходности. Все последнее время он искал хоть кого-нибудь, кто мог рассказать ему о человеке, через которого Звонарев добывал змеиный яд. Тот самый яд, пробную партию которого Звонарев через Берикова передал неведомому Грише. Грише качество яда, по-видимому, понравилось, и он заказал большую партию, сразу двести граммов. Но что-то там у них сорвалось. Деньги Звонарев получил, а яда не добыл, но и деньги не вернул. Получалось, что кто-то его обманул. Тот человек, который должен был достать яд. Похоже, что деньги тот человек у Звонарева взял, после чего исчез. На самого Звонарева Маркелов не грешил – тот ведь знал, чем все это может закончиться, очень хорошо знал, даже пытался спасти свою единственную дочь, фактически прогнав ее, удалив на безопасное, как ему казалось, расстояние. Ее он спас, а сам не уберегся.