– Что? – механически повторила Белла.

– Свидания, танцы и то, что ты сказала моему другу Пако.

Как она могла быть такой глупой? Что она знает о нем? Что еще, кроме того, что он прекрасно танцует и, по словам ее мамы, был влюблен в Эннис?

Еще один! Как она наказана! Еще один умный, утонченный мужчина, ровня ее умной, утонченной сестре. У него нет ничего общего с озорницей Беллой, и неважно, что он один раз с удовольствием танцевал с ней. Впрочем, не только танцевал.

Белле хотелось плакать. Она широко раскрыла глаза. Какой же идиоткой она была!

– Так что же я сказала твоему другу Пако? – спросила она.

– «Передай ему, пусть сам спросит», – процитировал Гил.

– Да.

– Ну, вот я и спрашиваю.

Белла посмотрела на часы на противоположной стене, сделанные в форме сфинкса. Белла ненавидела их. Но они были такими смешными, что если долго на них смотреть, то ни за что не заплачешь.

– Мои любовные приключения ничто по сравнению с твоими, – парировала она.

Нервы снова дали о себе знать. Слезы подступили к глазам. Гил слегка кивнул, будто ничего другого и не ждал.

– С тобой будет трудно, – признался он, будто ставил диагноз больному.

– Не будет, – ответила Белла сквозь зубы.

– Не беспокойся. Мне нравятся трудные женщины.

– Никто еще не называл меня трудной.

– Потому что ты слишком сурово обращалась с ними, беднягами, – весело ответил Гил. – Со мной этот номер не пройдет.

Белла не могла ничего возразить, потому что Гил сказал правду. Она только удивлялась, как он догадался. Может быть, поговорил с Эннис?

– Что ты хочешь? – резко спросила она.

– Ты хочешь взять у меня интервью, а я хочу помочь тебе реализовать твои амбиции, – улыбаясь, ответил Гил.

– Вот как?

– Завтра я уезжаю в Грецию. У меня там дом. Поедем со мной.

– Что?

Гил повторил свое странное приглашение. Скорее не приглашение, а команду.

– Я не могу.

– Почему? У тебя есть паспорт и нет никаких обязательств. Или тебе не на кого оставить волнистого попугайчика?

Белла не стала спрашивать его, откуда он знает о птичках.

– У меня есть моя жизнь и моя работа.

В глубине его глаз горело пламя. Оно заставляло Беллу волноваться и думать о том, что под строгим костюмом скрыто тело, которое знакомо ей так же хорошо, как ее собственное.

– Так нечестно, – тихо заметила она.

– А по-твоему, ты честно вела себя в аэропорту? Взорвала бомбу и удалилась через паспортный контроль.

Неожиданно взгляд Гила стал непреклонным. Белла растерянно захлопала ресницами.

– Я не понимаю.

– Потом объясню, – пообещал оп. – Но не здесь и только после того, как ты сделаешь шаг навстречу.

Белла не знала, как поступить.

– В Грецию?

Перед таким напором она не могла устоять. В конце концов, умом она была наполовину на его стороне, а сердцем – полностью.

Она уступила:

– Ну что тут скажешь…

Гил чмокнул ее в щеку так, будто она была его женой.

– Правильное решение. Я заеду за тобой в шесть.

Белле показалось, что пол под ногами шатается.

– Сегодня вечером?

– Разумеется, сегодня. Я думаю, мы оба достаточно долго ждали, – сказал он тоном, не терпящим возражений. – Не так ли? – И послал ей воздушный поцелуй.

Она не успела ответить. Гил уже ушел.

– Сегодня вечером, – бросил он на прощание.

Как Белла и предполагала, Рита Карузо пришла в восторг. Она с удовольствием отправила ее в Грецию, снабдив камерой, кредитной карточкой «Элеганс» и несколькими сомнительными профессиональными советами.

– Не забудь, ты должна раскрыть его секреты, чтобы сделать его более человечным, доступным и привлекательным для читателя.

– Отлично, – буркнула Белла.

На самом деле ее сейчас значительно больше занимало совсем другое. У нее не было летней одежды. Ей нечего взять с собой в Грецию.

– Сейчас в Греции очень жарко? – спросила она Гила, когда они ехали к аэропорту в желтом такси.

– Достаточно жарко, чтобы твои щеки немного загорели. Ты выглядишь ужасно.

– Я подам в суд на косметическую компанию, – решительно заявила Белла. – Из-за них такие девушки как я теряют свою репутацию.