Шрифт:
Глаза его вспыхнули страстью.
Они любили друг друга под открытым небом.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Потом выяснилось, что это вовсе не так романтично. Их потные, запыленные тела выглядели весьма прозаично.
Белла убежала в спальню и плотно закрыла дверь. Гил не стал беспокоить ее.
Вечером его не оказалось ни на террасе, ни на кухне. Как всегда, в ночи парила музыка. Барбекю горело, как обычно. На мраморном столе стояли бокалы. Но Гила не было.
Белла позвала его. Ответа не последовало. Неужели он опять играет с ней? Белла снова позвала его, уже громче.
Ей послышались какие-то звуки в том конце сада, где росли розы. Поджав губы, она направилась туда.
Белла увидела дверь, которую раньше не замечала.
– Гил?
Из темноты появился он. Она затаила дыхание.
Гил заговорил, и все снова стало просто и понятно.
– Я испугал тебя? Извини. В баллоне заканчивается газ, а Джорго не подвез полный баллон. Боюсь, сегодня вечером у нас не будет света.
– Света?
Гил поднял над головой факел.
– Да, здесь еще не скоро будет электричество. Радио и проигрыватель работают на батарейках, но свет и тепло – от газа. Мы не сможем принимать теплый душ до тех пор, пока я не поменяю баллон. Боюсь, что придется ложиться спать при свечах.
Когда они возвращались в дом, свет на террасе замигал.
– Ну вот, я же говорил, – сокрушенно заметил Гил.
Он подошел к Белле и обнял ее. Возможно, он хотел просто поддержать ее. Белла чувствовала тепло его тела.
Вдруг она поняла, что сейчас перед ней не новоиспеченный миллионер, у которого она берет интервью, и даже не гений, который, возможно, был влюблен в Эннис, а настоящий Гил. Такой, какой он есть на самом деле. Гил, который знает, как нужно жить.
– Я хочу тебя, Гил, – выдохнула Белла, уже не сомневаясь, что влюблена.
Гил остолбенел. Его руки безвольно упали.
– О, Белла, – произнес он с болью. – Я знаю, мои слова очень глупы. Но секс для меня больше чем развлечение. Пока есть кто-то другой, я просто не могу.
Белле показалось, что она сейчас умрет, так ей было больно. Она поняла: неважно, кто это, Эннис или кто-то еще. Его сердце занято другой. Белла никогда не сможет заменить ее, что бы она ни делала. У любви нет средства против такого врага.
Белла уступила судьбе.
Гил не стал снова обнимать ее. Он даже не прикоснулся к ней в ту ночь. Он не прикасался к ней до самого конца их пребывания на острове.
Но они по-прежнему вели светские беседы по вечерам на террасе. Каждое слово вонзалось в нее как нож, однако Белла поднимала подбородок и делала вид, что ей все равно. Потом она удалялась в спальню, ложилась в свою одинокую постель и до рассвета не могла сомкнуть глаз.
В последнюю ночь перед отъездом Гил попытался заговорить об их отношениях:
– Белла, у нас есть одна проблема. Я хочу быть честным с тобой. У нас не будет будущего до тех пор, пока старая любовь, какой бы она ни была, не останется в прошлом. Ты понимаешь меня?
Белла пожала плечами.
– Так, значит, у нас совсем нет будущего. Возможно, и к лучшему. Мы такие разные, правда? Я, пожалуй, пойду спать. Завтра в дорогу.
И Белла ушла.
Вернувшись на работу, Белла почувствовала облегчение. Через три дня она положила статью на стол редактора.
Рите Карузо понравились фотографии, хотя в них чувствовался недостаток опыта. Статья ей понравилась меньше.
– А где же секреты? – требовательно спросила она. – Ты была там целую неделю. Неужели он ничего тебе не рассказал?
– Нет.
Карузо прищурила глаза.
– У тебя был с ним роман?
Белла молчала, возможно, немного дольше, чем нужно, но потом все-таки сказала:
– Конечно же, нет.
– У тебя был с ним роман. Отлично. Как раз то, что нам нужно. Ты можешь доработать материал.
– Нет! – закричала Белла, вскакивая со стула.
Карузо пристально посмотрела на нее и железным голосом спросила:
– Ты хочешь получить работу, когда истечет испытательный срок?
Видит Бог, она очень хотела получить работу. Но она не могла предать Гила.
– Не такой ценой, – тихо сказала Белла.
– Тогда убирайся. Ты уволена.
Под удивленными взглядами сотрудников редакции, пришедших на собрание, Белла встала, собрала свои бумаги и вышла.
– Извините, – проговорила Салли и бросилась за ней.