— Тям.

— Ты знаешь, кто это? Это что — зверюшка, или что это вообще? — Девушка повернулась к Ходе.

«Если честно…»

— Ну?

«Я не знаю… Наверное, очередной реликт. Берем?»

— Погоди пока. Ты насчет магии говорила…

— Тям. Нам тям, ням, — вступил в разговор гость.

«Магия у него есть. Причем в неимоверных количествах. Он — как бездонный колодец, наполненный чем-то… Наполненный… В общем, я не знаю, чем он наполнен», — призналась Хода.

— Ну ты нас-то хоть не съешь? — Осси протянула к Тяму руку.

Он поерзал на попе, на всякий случай отодвигаясь в сторону, и исподлобья покосился сначала на девушку, а затем — на протянутую руку.

— Ну… давай лапу, — Осси старалась говорить ласково и продвигала руку очень медленно. — Ну… давай, не бойся! Тям?

— Тям, — согласился абрикосовый комочек и, ухватившись всей лапой за протянутый палец, потянул его к себе. — Нам тям.

— Вот и славно. Подружились. Давай я тебе печенье дам. Будешь?

Тям выпустил палец и даже чуть привстал, вытянув голову и не сводя широко распахнутых глазенок с девушки.

Осси покопалась в недрах рюкзака, достала оттуда печенюшку и разломила ее пополам. Одну половину отправила себе в рот, а другую осторожно протянула Тяму.

— На, кушай.

Тям схватил кусочек и, аж подпрыгнув на месте, заверещал что-то про тямов и намов.

— Все… все… Кушай. — Осси попыталась успокоить зверюшку, которая только что в пляс еще не пустилась, но, похоже, уже собиралась.

— Везет же нам на живность, — ни к кому собственно не обращаясь, произнесла Осси.

Тям перестал верещать и заерзал, устраиваясь поудобнее. При этом он смешно морщил нос и очень сосредоточенно сопел. Было видно, что занимается он делом архиважным, ответственным и неимоверно сложным. Наконец ерзанье и сопенье прекратились, он угомонился и надолго уставился на свою лапу с зажатым в ней печеньем.

— Тям, — наконец объявил он и впился в него маленькими острыми зубками.

— Странник мой, как же сложно у некоторых трапеза-то протекает. Вот уж этикет — так этикет, нам такое и не снилось.

Тям покосился на девушку, как ей показалось, весьма неодобрительно и продолжил вгрызаться в лакомство.

— Ну ладно… Раз ты пока при деле, то и мы себя чем-нибудь займем, — объявила Осси. — Сиди тут и стереги рюкзак. Тям?

— Тям, — очень серьезно ответил зверек и вернулся к печенью.

— Обалдеть — не встать! Будто понимает все. Ну, пошли… — И Осси ужом соскользнула со скалы под пристальным взглядом Тяма.

Спустившись на землю, Осси достала Гаситель и бросила взгляд на вершину утеса. Тям сидел на месте и хрумкал печенье, периодически почесывая левой ногой за ухом, причем делал это столь легко и непринужденно, что это казалось абсолютно нормальным и естественным.

— Надо тоже так попробовать, — сказала Осси и, пригнувшись, побежала прочь от скалы.

Место, где находится вход в первый круг, она засекла еще сверху. Законы подлости еще никто не отменял, так что он, естественно, был расположен с противоположной стороны, и теперь приходилось огибать большое и абсолютно открытое для любых нескромных взглядов пространство по очень большой дуге, стараясь раньше времени не приближаться к белеющим невдалеке саркофагам.

На бегу девушка еще раз прокручивала в уме незатейливый, но, кажется, вполне выполнимый план предстоящей маленькой победоносной войны, полностью выкинув из головы все остальные, посторонние и не относящиеся к бою мысли. Осси понимала, что успех ей на этот раз могли обеспечить только внезапность и невероятная четкость действий. Один сбой, одна оплошность — и ей придется иметь дело сразу с четырьмя разъяренными хищниками, которых добрые люди и один мятежный полуангел сотни лет натаскивали, чтобы убивать. А поэтому все оплошности и сбои надо было исключить еще в зародыше.

Добравшись наконец до прохода между саркофагами, Осси, совсем уже согнувшись, чуть ли не ползком, скользнула между ними и замерла на входе в первый круг. Она прижалась к гробнице, сжимая в правой руке Гаситель, а в левой — два небольших кристалла цвета ночи.

Леди Кай специально рассчитала время так, что добралась до входа в тот момент, когда гончая только что пронеслась мимо. Теперь ее грохочущий топот постепенно затихал вдалеке, а время, что ей понадобится, чтобы обогнуть круг и вернуться с другой стороны, нужно было потратить на последние приготовления.