— Тем лучше. — Крис рассмеялся, забавляясь. — Значит, вы уже знаете, насколько ценны эти предметы.

Она высокомерно улыбнулась и слегка надавила на стол ладонью:

— Рицци — или как уж там вас зовут, — вы хоть знаете вообще, что вы сюда привезли?

— Ну так расскажите мне, — негромко произнес Крис.

— Таблички бесценны, если говорить об их значении для истории культуры.

— И принадлежат они Немецкому обществу востоковедов, — вмешался Брандау. Его голос слегка вибрировал и был полон нетерпеливого презрения. — Поскольку именно оно финансировало раскопки в Вавилоне, где эти предметы были найдены. Общество когда-то заключило правомочный договор о находках. Вы должны радоваться, что мы не подключили сюда полицию.

— Найдутся другие покупатели…

— Конечно же, они есть. — Ореховые глаза Рамоны Зельнер угрожающе сверкнули: — Другие музеи, частные коллекционеры. Но как раз этого-то Форстер и не хотел. Во всяком случае, именно так мне передали его слова.

— Вы его знали?

— Нет. Он присылал ко мне своих людей. Сам Форстер никогда не появлялся. Но мы провели несколько телефонных переговоров.

— Значит, вы еще не видели эти клинописные таблички вживую? — спросил Крис, все больше склоняясь к мысли, что Форстер его здорово надул.

— Нет. До сих пор мы видели только фотографии. Хоть качеством и получше тех, что у вас в конверте. И у нас есть части текста в копии и перевод. У вас есть больше?

Крис медлил, но понимал, что без доказательств ему не сдвинуть дело с мертвой точки. Он достал из рюкзака обтрепанный чертеж на желтоватой бумаге, который обнаружил при табличках.

Рамона Зельнер без спешки взяла листок и стала разглядывать его, не отрываясь. Указательным пальцем она прослеживала линии чертежа, то и дело возвращаясь к кресту в нижней части листа.

— Вы знаете, что это такое?

— Нет, — сказал Крис. — Ни малейшего представления. Выглядит как напечатанный, как будто вырванный из книги.

— Так оно и есть. — Она проигнорировала протянутую руку Брандау и не выпустила листок. — Это чертеж местности из книги «Новообретенный Вавилон» 1913 года. Написана Робертом Колдевеем, человеком, который вел раскопки Вавилона по поручению Немецкого общества востоковедов. В этой книге Колдевей представляет результаты раскопок. — Профессорша вертела схему в руках: — Здесь не хватает расшифровки знаков… Слева — это Евфрат. Вот вся разбивка местности. Гениально снятая и начерченная, — сказала она наконец.

— Что же в ней такого особенного?

— Вы что, действительно не понимаете, что к чему? — зашипел Брандау и презрительно воззрился на Криса.

— Нет, не понимаю. — Крису хотелось влепить пастору оплеуху. Этот человек с каждой минутой становился все невыносимее.

— Колдевей — отец современных раскопок, — объяснила Рамона Зельнер. — Он первым подошел к раскопкам систематически и предпринимал замеры местности. Его метод и поныне остается основой новейших раскопок. Он установил критерии для современной археологии.

— Вы были в музее? — вдруг спросил между прочим Брандау.

— Нет, — ответил Крис.

— Жаль. — Его голос сочился презрением. — Как раз в этом году открылась специальная выставка, посвященная личности Колдевея и его достижениям. К стопятидесятилетию со дня рождения. Вам надо посмотреть. Расширяет кругозор.

— Ну, хорошо, — вмешалась профессорша и помахала чертежом. — Крест — это место, где были найдены таблички, от которых вы хотите избавиться.

— Откуда вы знаете?

— От Форстера, откуда же еще.

Крис протянул руку, и она вернула ему чертеж. Крис пристально вгляделся в него.

— Крест обозначен буквами «ЕР». А рядом — «Z». Что это значит?

— Боже мой! — Брандау презрительно закатил глаза.

— Колдевей обнаружил храм, который был возведен в честь неизвестного тогда божества, — сказала профессорша и бросила на священника предостерегающий взгляд. — Поэтому «Z». Сегодня это уже известно. То был храм богини Ишары, покровительницы юриспруденции. Возможно, вам что-нибудь говорит кодекс законов царя Хаммурапи. Вавилон имел четкую правовую систему, как раз для защиты слабых. И у них на все были свои отдельные боги. Обозначение «ЕР» относится к храму божества Нинурты.

— Расскажите мне, что написано на табличках.

Крис наблюдал за священником, настроение которого колебалось между нервозностью и нетерпимостью. В зависимости от того, какое чувство побеждало, он беспокойно ерзал на стуле, теребил свой костюм или издавал сокрушенный стон и недовольно кривился.

— Как мы можем это сделать? Таблички-то у вас, вы забыли? — Женщина обаятельно улыбнулась и демонстративно одернула ухоженными руками подол своей юбки.

— Но вы получили копию текста, вы же сами сказали, — Крис засмеялся и посмотрел ей прямо в глаза. — Именно текст вас и взвинтил. Иначе бы вы не приняли цену Форстера.