— Вот, поручите машинистке набить такие бланки… видите… Ну, да! Выдайте техникам на каждый самолет. Пусть по возвращении машины заполняют свои позиции и передают летчикам. А они уже внесут свое – кто что видел и делал. И с каким результатом. Через десять-пятнадцать минут после возвращения летчиков из вылета у вас уже будет полная и точная его картина. Только обобщить останется и занести в журнал… Да и в летные книжки. Как, кстати, они ведутся? Дайте-ка посмотреть несколько штук… Хорошо. Не забывайте – бланк отчета о вылете – каждому летчику по возращению на землю! Я их предупрежу. И мне, естественно… И командиру группы. Ничего – побурчат, побурчат, а потом привыкнут. Поймут, что этак-то лучше и проще будет. Ну, все! Давайте, работайте, гении штабной мысли! А я пошел.

Пошел, да не успел.

— Товарищ капитан! Только что передали! Вас командующий армией на "Узле" ждет! Уже летит он туда!

Вот неладное! И так всегда, стоит только на земле остаться – вечно закрутит какой-то вихрь нужных и ненужных дел и визитов.

Правда – этот визит как бы в категории нужных. "Узел" – это наша новая точка. Ну, та – где три рощицы… Она километрах в сорока расположена, и сейчас там БАО заканчивает работы по ее подготовке к нашему перелету. Судя по звонку и визиту туда нашего командарма, уже все закончили, пожалуй. Нужно лететь…

Звоню на стоянку, приказываю готовить истребитель. Говорят – всегда готовы! Прям пионеры, чесс слово… Ну, полетели.

— Нет, капитан, ты скажи окончательно – так все сделали или не так? Что виляешь?

— Так, товарищ генерал-лейтенант! Как мы просили – так все и сделано! Зачем мне вилять? Только вот, я-то – зам по боевой, а командир в воздухе… Ему бы и высказаться окончательно.

— Ну, так в чем дело? Давай, связывайся с ним – пусть садится сюда. Сразу и переговорим, и решение примем о перебазировании. А ты мне пока истребитель еще раз покажешь, и расскажешь все… Когда опробуем-то?

Так я и знал! Никуда от него не деться! Не командарм прямо, а мальчишка какой! Черт с ним – пусть летит. Скажу только, что если разобьет он мне истребитель, сам будет все Верховному объяснять.

А командарм не трус. Головой покивал, и – давай дальше, объясняй, что замолчал? Я плюнул на все и обреченно махнул рукой. Сколько не объясняй, все равно нужно подниматься в небо.

— Давайте, тащ генерал-лейтенант, выруливайте на полосу. Только осторожненько, и мотор не перегрейте! А я на вашем за вами, хорошо? Одного я вас в небо не отпущу. На первый раз – я вас умоляю! Никаких особых эволюций и фигур пилотажа, ладно? Скромненько вспорхнем, чуть-чуть помашем крылышками, и – домой, в песочницу, ладно?

Командарм несколько удивленно посмотрел на меня. Не привык еще к моей мове… Ничего, привыкай… тебе нужнее…

Я моментом подлетел к истребителю командарма и запустил двигатель. Он еще не успел остыть и мигом замолотил на малых оборотах.

Давай! Давай! Выкатывайся на взлетку, помахал я рукой командарму. Подстроил его рацию на частоту нашей группы и запросил: "Пятнадцатый, слышишь меня? Тогда – взлет!"

Пошли. Разбег – взлетная полоса довольно ровная, это хорошо и приятно. Колеса почти и не стучат. Взлет. Мы в воздухе.

— Пятнадцатый, я на пять часов, на двухстах метрах, присматриваю… Можно покрутиться!

И генерал начал… Сначала осторожно так, вдумчиво… Потом – все смелее и смелее. Потом – совсем раздухарился, пришлось вмешаться и всю малину ему обломать.

— Пятнадцатый, осторожно! Крылья обломишь! Внимание! На час – две цели, высота наша. Я выхожу вперед. Следовать за мной, вперед не лезть! Как понял?

Генерал подтвердил, что он все понял, и будет вести себя как паинька. То-то же! Скорее всего – это наши. Степанов с Васей. Василий подполковника одного не отпустит. Даже на безопасный "Узел". Но, все равно! Надо проверить. Любой самолет, пока не увидел звезды на крыльях, следует считать вражеским. Это сбережет здоровье и удлинит жизнь.

— Пятнашка, за мной в вираж!

Мы сделали красивую дугу (это мне повыпендриваться захотелось, честно говоря!) и сверху-справа зашли на приближающуюся пару истребителей. Те тоже не лыком были шиты и довольно бодренько уклонились, пытаясь теперь зайти в хвост уже нам. Точно – вон Васькин номер, свои.

— Свои! — на всякий случай передал я генерал-лейтенанту. А то вдруг стрельнет еще.

— Вижу, покрутимся немного? — ответил он.

Вот ведь неугомонное дите!

— Пятнадцатый, выходи вперед, атакуй!

Минут пять мы буровили воздух в бесполезных попытках выйти на дистанцию стрельбы. Наконец, генерал понял, что когда-нибудь молодецкие забавы надо кончать.

— Я – "Пятнадцатый", работу закончил. Иду на посадку…

Ну, и мы за тобой. Пора уже. Интересно, а меня здесь заправят? Да и подполковника с Василием? Они ведь тоже после маршрута пришли, наверное, в баках-то пусто?

На земле восторгам не было конца.

— Ну-у, братцы! Вот это машина! Сказка, а не машина! Вот бы нам их поскорей!