В конце Молния подчеркнул, что теперь престиж Петковича поколеблен и для руководства охранной полицией прибыл Эбнер.

Удовлетворенный полученными сведениями, Вальтер встал, открыл дверцы стенного сейфа и положил туда донесение. Потом решил, что поручит Молнии собрать данные об Эбнере, и сел составлять депешу для Верховного штаба Народно-освободительной армии Югославии (НОАЮ).

Вальтер упорно и систематически расширял разведывательную деятельность в оккупированном городе. К этой работе после ухода Шахина Шахинпашича к партизанам были привлечены Звонко Грбац (Путник) и Сульо Демирович (Йоцо), а немного позднее Энвер Крзич (Франьо) и другие.

По замыслу Вальтера разведку нужно было вести в различных местах. В новой обстановке требовалось постоянно менять формы и методы борьбы. На встрече с Путником Вальтер объяснил, что нельзя упускать подходящего момента.

— Знаешь, Звонко, нельзя забывать, что в Сараеве сошлись интересы разных разведывательных служб. Всюду протянулись невидимые щупальца. Мы можем доверять только себе.

— Значит, полагаться на старые кадры...

— Никак не иначе... Мы должны остерегаться провалов и западней. Некоторые будут пытаться представиться нашими друзьями и сторонниками. Чем мы будем благоразумнее, тем реже будем ошибаться. Я пронюхал их метод.

Звонко вытер потный лоб. Слова Вальтера он принял как директиву, от которой нельзя отступать. Временами он кое-что уточнял, а Вальтер обосновывал:

— Звонко, свои невидимые щупальца в городе протянули, ты это хорошо знаешь, гестаповцы, усташи, сторонники Драже Михайловича. Все они тщательно маскируются и не стесняются в выборе средств. Мы должны ознакомить наших людей с возникшими условиями, предупредить их обо всех опасностях и направить их работу. В ряды откровенных врагов, мне кажется, легче проникнуть, чем нащупать тайные каналы разведок, разоблачить агентов, которые действуют под видом наших друзей. Повторяю, мы должны опасаться провалов. Это нам уже дорого обошлось...

— Когда? — спросил Путник.

— Возьми случай с Брзи.

— Здесь мне действительно кое-что неясно, — признался Путник.

— Да все ясно. Брзи ходил к Скансию. Считалось, что он нам симпатизирует... Как-то Скансий попросил бланк пропуска для какого-то человека, который хотел уйти в партизаны. Предполагаю, что тут дело шло об опытном провокаторе. И дальнейшие события в некоторой степени это подтвердили. Брзи попал в руки врага и подвергся страшным пыткам. Ему устроили очную ставку с женой Скансия и ее соседями. Жена Скансия не выдала Брзи и во время допроса заявила, что этого молодого человека она никогда не видела.

— Откуда ты это знаешь?

— Я регулярно получал вести из тюрьмы.

— А сейчас не получаешь?

— О Брзи не получаю. Его выпустили.

— Возможно ли это?

— Его выпустили из тюрьмы из-за недостатка улик, — докончил фразу Вальтер. — А молчание ему дорого обошлось. Полиция и агенты придумали для него еще одну пытку: они распустили слух, что Брзи сломился и рассказал, мол, все о подпольной работе, выдал знакомых ему скоевцев и коммунистов.

— Можем ли мы его снова привлечь к разведывательной работе?

— Пусть немного отойдет. Дел у него будет по горло. Первое время пусть работает в скоевской организации, а после будет видно.

— Ладно, Брацо. Ты хорошо разбираешься в обстановке и знаешь, что лучше, — добавил Путник.

Вальтер потянулся за портсигаром, чтобы угостить собеседника. Путник взял сигарету и заметил:

— Отличные сигареты.

— Новая продукция сараевской табачной фабрики. В продаже их нет.

— А как же...

— Эти сигареты выдают офицерам, а я же сотник, — усмехнулся Вальтер. — Вот и получил. Но не через офицерскую столовую. Мне их послали работники фабрики и обещали прислать еще, для бойцов наших бригад.

— Молодцы! — воодушевился Путник.

— Послезавтра у меня встреча с одним из работников табачной фабрики. Он сообщит мне детали о поставках сигарет. А ты, Звонко, постарайся встретиться с домобранским офицером Дугоничем.

— Я это сделаю... Мне поможет Сульо Демирович (Йоцо).

— С нашим сотрудником, работающим у неприятеля, я бы хотел познакомиться лично. Многие связи я возьму на себя и всех проинструктирую.

— Время есть, — согласился Путник.