– Ее книги выходят большими тиражами? – спросил журналист.

– Очень большими. Мы ежемесячно допечатываем по пятнадцать-двадцать тысяч экземпляров каждой книги, и все они расходятся.

– Значит, я могу написать, что Томилина – одна из самых издаваемых писательниц в России?

– Можете. Вы не погрешите против истины.

– А как у нее со звездной болезнью? Слава ее не испортила?

Главред собрался было сказать, что при такой работе, как у нее, уже не до славы и тем более не до звездной болезни, потому как милицейские начальники крылышки-то быстро пооборвут зазнавшемуся следователю, но вовремя прикусил язык.

– Что вы, Томилина очень скромный человек. И потом, она, знаете, пишет не для славы, а для удовольствия. Я бы даже сказал, что она пишет для своих мужчин.

– То есть как? – встрепенулся журналист, почуяв здесь жилу для разработки.

– Она замужем уже в третий раз. Вероятно, что-то не ладится в личной жизни. Смею предположить, что Татьяна своим писательским трудом пытается сделать себя привлекательной. Внешностью ее природа наделить поскупилась.

Главред умышленно опустился до похабных сплетен, которые вообще-то не к лицу настоящему мужчине. Но тому были две причины. Во-первых, он неоднократно разговаривал с Татьяной насчет публикаций в прессе, ведь они необходимы для рекламы. Она же категорически отказывалась от интервью, чтобы не «светиться» перед журналистами со своей работой и настоящей фамилией, но допускала возможность авторских статей, как критических, так и описательных. То, что собирался изваять этот сибирский мальчик, как раз и было авторской статьей, и с требованиями Томилиной вразрез не шло. А во-вторых, сама Татьяна как-то сказала ему:

– Пусть пишут что угодно, только чтобы меня не доставали. Я понимаю, что своим отказом давать интервью я даю пищу для домыслов, но меня это не пугает. Пусть журналисты выдумывают про меня всякие байки, например, что у меня три головы и ни одной ноги. Зато если я дам интервью и оно появится в газете, на работе меня заклюют, потому что от звонков и «караульщиков» будет не отбиться. Я даже согласна на телевидение, но без упоминания места работы и без съемок у меня дома.

На первых этапах писательской карьеры, когда ни издатели, ни сама Татьяна даже и не подозревали, какая популярность ждет детективы Томилиной, Татьяна спокойно и охотно давала интервью, разрешала приходить к себе домой и представителям прессы, и съемочным группам с телевидения, но, когда дело дошло до читателей, которым хотелось «встретиться и поговорить», все это пришлось разом прекратить.

Но, ведь кроме соблюдения интересов автора, есть еще и интересы издательства. И отсутствие интервью самого популярного автора на пользу издательству явно не шло. Чтобы книги хорошо продавались, недостаточно их хорошо написать. Нужна реклама. Нужно привлечь внимание потенциальных покупателей, то есть тех, кто по складу своего характера, по своим вкусам и пристрастиям может стать поклонником творчества Татьяны Томилиной, кому наверняка понравятся ее книги, но кто никогда их пока не читал и даже имени такого – Томилина – не слыхал. А для этого все средства хороши, в том числе и сплетни, даже если они не соответствуют действительности.

Результатами беседы с журналистом главный редактор остался доволен. Если мальчик не дурак, а он не производит впечатления полного идиота, то статья в сибирской газете получится залихватская. Во всяком случае, женщины, которые в Зауралье, наверное, никогда не слышали о Татьяне Томилиной, наверняка побегут искать ее книги. Всегда любопытно почитать, что же такое может написать некрасивая женщина, чтобы стать интересной для мужчины. Конечно, на самом деле Татьяна – баба что надо, кожа, волосы, глаза – просто сказочные. Наверняка от мужчин отбоя нет. Она и самому главреду очень нравилась, он даже пытался одно время за ней ухаживать. Но чего не сделаешь ради рекламы! Книги должны продаваться, и продаваться хорошо, это закон. А Татьяна сама говорила, что не будет в претензии, какой бы бред про нее ни написали.

Как и следовало ожидать, Ирочка не одобрила согласие Татьяны появиться в телевизионной программе «Лицо без грима». Она продолжала ежедневно смотреть передачу и все больше приходила к убеждению, что, кроме стресса и расстройства, это ничего не принесет. Один вред для ребеночка и никакой пользы.

– Ты разнервничаешься, разволнуешься, – убеждала она Татьяну. – Ну ты только посмотри, как себя ведет этот Уланов! Нет, ты не отворачивайся, ты посмотри, я специально каждый день записываю программу, чтобы ты видела, на что соглашаешься. Таня, зачем тебе это?

Татьяна послушно смотрела на экран телевизора, видела равнодушное, отстраненное, высокомерное лицо ведущего, слушала нервный, бессвязный лепет приглашенных гостей и думала о том, на какое унижение готовы идти люди, если это может принести им деньги. Она не боялась Уланова, потому что он нужен был ей не для рекламы, а для работы. Но Ире совсем не обязательно об этом знать.

– Ира, я обещаю тебе, что не буду нервничать, – увещевала она родственницу. – Эти люди чувствуют себя не в своей тарелке, потому что хотят произвести хорошее впечатление, а Уланов им мешает, он их давит своим высокомерием и холодностью. Со мной все не так будет.

– Это почему же? – подозрительно прищуривалась Ирочка. – Ты что, не хочешь произвести хорошее впечатление? Разве ты не для этого собираешься участвовать в программе?

– Конечно, нет, – смеялась в ответ Татьяна. – Ты пойми разницу между мной и этими людьми. О них никто не знает, и им нужно заявить о себе, чтобы привлечь внимание к тому делу, которое они делают. Сделать ему рекламу. Чем лучше они себя покажут, тем больше интереса будет проявлено к их делу. Я в рекламе не нуждаюсь, потому что и без того есть люди, которым нравятся мои книги, и они все равно будут их читать, независимо от того, какой я покажусь на экране. А те, кому мои детективы не нравятся, не станут моими поклонниками, даже если у Уланова я буду выглядеть суперзвездой. Им не нравится мой стиль, или они в принципе детективы не любят, и от моей личности тут уже ничего не зависит. Цель моего участия в программе одна-единственная: помочь продюсеру, который хочет делать кино, и помочь Насте, которой нужны хорошие отношения с этим продюсером, вот и все. И потом, дорогая моя, не забывай: у меня огромный опыт общения с людьми, которые настроены по отношению ко мне более чем негативно. Уверяю тебя, этот хамоватый Уланов – невинное дитя по сравнению с моими подследственными.