Он не мог похвастаться классической красотой. В его лице не было ничего привлекательного, оно было испещрено морщинками. Две глубоких борозды тянулись от крыльев носа к уголкам губ и густым усам. Кайла гадала, каково могло быть происхождение этих линий. Являлись ли они следами физических страданий вследствие ужасной аварии? Этому мужчине на вид можно было дать лет тридцать с небольшим. Они с Ричардом были бы почти ровесниками.

Ричард. При мысли о нем грудь ее пронзила привычная боль. Будь он жив, сейчас шел бы рядом с ней, и ей не потребовалась бы помощь незнакомца.

Миновала первая годовщина его гибели. В психологической литературе говорится, что это ключевая дата и что теперь ей должно стать легче. Но и дня не проходило, чтобы она не вспоминала мужа, причем, как правило, в самый неожиданный момент. Как, например, сейчас. Кайла была очень этому рада, потому что поклялась, что сохранит память о Ричарде, как для собственного блага, так и для блага Аарона. Лелея воспоминания о муже, она делала его важной частью их жизни.

— Сколько лет вашему малышу? — внезапно спросил Тревор.

— Год и три месяца.

— А он крепыш, да? Мои познания о детях довольно скудны.

— Точно, крепыш, — со смехом подтвердила женщина, перехватывая сына другой рукой. — Его отец был крупным мужчиной.

— Был?

Зачем она это сказала? Зачем оставила дверь открытой? Она этого совсем не хотела.

— Он умер, — ответила она, не пускаясь в дальнейшие разъяснения.

— Мне очень жаль.

Он говорил искренне. Или нет?

Долгие месяцы — с тех пор, как выписался из больницы, — Тревор ждал удобного момента, чтобы познакомиться с Кайлой. Он мечтал поскорее начать собственное дело, но даже с помощью отца, который беззастенчиво дергал за нужные веревочки, помогая сыну, находился миллион утомительных нюансов, требующих личного вмешательства Тревора. Часы, проведенные в душном офисе, казались бесконечными человеку, которому нужно было наверстать многие месяцы жизни. Помимо этого, он подолгу работал на свежем воздухе обнаженным по пояс, чтобы загореть и избавиться от больничной бледности.

Сотни раз он воображал момент встречи с Кайлой, представляя, где это произойдет, как женщина будет выглядеть, что он ей скажет.

Он не собирался знакомиться с ней сегодня. Но это происходило помимо его воли! Он переживал этот момент! Увидев Кайлу, он уже не мог бы сказать, сожалеет ли о том, что в ту ночь спал на койке Ричарда Страуда. Из чистого эгоизма он был чрезвычайно рад тому обстоятельству, что выжил.

— Боюсь, идти еще долго, — извиняющимся тоном произнесла Кайла, когда он придержал перед ней дверь.

— Я не возражаю.

Парковка давала точное представление о толпе, находящейся внутри торгового центра. Водителям подъезжающих автомобилей приходилось сражаться за освобождающиеся места.

— Вы родом из этих мест, мистер Рул? — поинтересовалась Кайла, чтобы поддержать разговор.

— Зовите меня Тревор. Нет, я не отсюда. Я переехал около месяца назад.

— Что же привело вас в Чэндлер?

«Ты», — мысленно произнес он, а вслух ответил:

— Жадность.

Удивленная таким замечанием, она вскинула голову и посмотрела ему в лицо:

— Прощу прощения?

У ее рта трепетал локон волос. Сердце Тревора екнуло при мысли о том, чтобы убрать эту золотистую прядь и поцеловать Кайлу в губы. Какими же они были притягательными!

— Я строитель, — ответил он в три раза громче, чем требовалось, предварительно прочистив горло. — Хочу внести свой вклад в развитие региона.

Тревор подумал о том, что, возможно, ему следовало бы купить несколько ночей женского общества, прежде чем знакомиться с Кайлой. Ему стоило бы прежде утолить плотский голод, а не предаваться воздержанию.

— Понимаю. Ну, а вот и моя машина, — сказала она, указывая на светло-голубой автомобиль-универсал.

— «Райские лепестки»? — удивился Тревор, прочтя надпись, красующуюся вдоль кузова машины.

— Мы с подругой — владельцы цветочного магазина.

Под названием значился адрес: шоссе Баллард, дом номер 5298. Молодой человек точно знал, где находится это здание, как знал и цвет навеса над входом, и часы работы магазина.

— Цветочного магазина, значит? Звучит интригующе.

Он подождал, пока она усадит Аарона в специальное детское кресло, и помог уложить складную коляску на заднее сиденье.

— Не знаю, как вас и благодарить, мистер… э-э-э… Тревор. Вы были так добры к нам.

— Не стоит. Я получил большое удовольствие от нашей встречи, за исключением того момента, когда Аарон свалился в воду.

Кайла вздрогнула.

— Не хочу даже вспоминать об этом. — Некоторое время она молча смотрела на него, придумывая вежливый способ попрощаться с незнакомцем, который спас жизнь ее ребенку. — Ну, всего доброго, — выдавила она, наконец, чувствуя себя неловко и совершенно не зная, куда девать руки.