Преследования евреев в Западной Европе. Евреи в Западной Европе всегда были меньшинством, которое считало себя обязанным постоянно «святить Имя» [959] . В этом сплошном потоке преследований выделяются четыре периода. (1) Первый — это период крестовых походов [960] . Первый крестовый поход (1096–1099) нанес ущерб прежде всего еврейским общинам в долине Рейна: 5000 евреев лишились жизни. Второй крестовый поход (1146–1147) был антиеврейским с самого начала: его участникам было обещано, что будут отменены все их долги евреям. Хотя правители могли бы воспрепятствовать произволу, было убито много евреев. Третий поход (1190) принес разорение еврейским общинам в Англии. (2) Вторая волна насилия поразила евреев во время эпидемии чумы между 1348 и 1350 гг. Вина за «черную смерть» была возложена на еврейское меньшинство, когда повсюду прошли слухи, будто евреи отравляют колодцы. Многие евреи были убиты. (3) Третьим был период, когда пострадали евреи, населявшие Иберийский полуостров (1492). Сотни тысяч евреев были изгнаны из Испании, а позднее, в 1497 г., — и из Португалии. Перед этим изгнанием около 12 тысяч евреев было осуждено и казнено

инквизицией. (4) Четвертая волна ни с чем не сравнима по своему охвату и планомерности: это Холокост [961] . Шесть миллионов евреев было уничтожено лишь на том основании, что они были евреями.

Мученики в третьем мире. Духовность освобождения направлена против систематического угнетения народов в третьем мире. Это привело «политическую святость» [962] к конфликту с военно-индустриальными центрами власти. В этой борьбе многие поплатились жизнью. Собрино различает следующие аспекты этой формы мученичества [963] . (1) Мученики в третьем мире умирают, подобно Иисусу, за дело человечности и за бедных. (2) Они разделяют мученичество народа, иногда целых народов. (3) Христианство и социо-религи- озная реальность ни в чем не уступают друг другу и взаимно проявляют друг друга. (4) Смерть во имя праведности — это самая совершенная форма политической святости. Движущая сила здесь — любовь, полагающая свою жизнь за друзей своих. В третьем мире тысячи людей умерли, так как рисковали своей жизнью ради тех, кто лишен гражданских прав.

Теперь мы представим три парадигмы, в которых может быть услышан голос духовности мучеников.

Семеро братьев и их мать

Во времена Маккавеев много евреев приняли мученическую смерть. Эллинистические деспоты принуждали их действовать вопреки своим убеждениям и обычаям. От этого периода до нас дошло несколько повествований о мученичестве и апокалипсисов: о мученичестве рабби Елеазара (2 Макк 6), о трех отроках в огненной печи (Дан 3), о Данииле в львином рву (Дан 6). Среди этих историй особенный отклик получил рассказ о мученичестве семерых братьев и их матери (2 Макк 7:1-42) [964] . В этой истории мы можем указать на три мотива, которыми определяется «модель» (hypodeigma) маккавей- ских мучеников. Поскольку в этой истории о мученичестве семерых братьев и их матери рассказывается семь раз, духовность вырисовывается в ней сама собой.

Столкновение двух миров

Эллинистический правитель пытался насилием принудить благочестивых отказаться от своей веры. Семерых братьев били бичами и жилами, чтобы заставить их есть свинину (2 Макк 7:1). После их отказа истязания стали быстро усиливаться. Царские слуги содрали с братьев кожу (7:4, 7), отрезали им языки (7:4,10), отсекли руки и ноги (7:4,10–11) и, в конце концов, сожгли заживо (7:5). Усиление истязаний соответствовало усилению ярости правителя, когда он не достиг своей цели. Ответом на их противоречие, отказ и сопротивление была нарастающая беспощадность (7:3–5, 8). Особенно сопротивление последнего из братьев вызвало беспримерное зверство со стороны тирана: «Тогда разгневанный царь поступил с ним еще жесточе, чем с прочими, негодуя на посмеяние» (7:39). Деспот увещевал его словами, обещая ему награду, если тот откажется от своей веры. Так, Антиох клятвенно заверял его, что «и обогатит и осчастливит его, если он отступит от отеческих законов, что будет иметь его другом и вверит ему почетные должности» (7:24). Затем он пытался убедить мать отрока, «чтобы она посоветовала сыну сберечь себя» (7:26). Истязаемые братья проявили со своей стороны силу слова и благородную крепость своих убеждений. Первый брат сразу же смело выступил против тирана: «О чем ты хочешь спрашивать или что узнать от нас? Мы готовы лучше умереть, нежели преступить отеческие законы» (7:2). На грубую силу братья отвечали гордостью, сарказмом и мужеством. Иногда они выражали свой отказ кратким и почти надменным «Нет!» (7:8), говоря на «отечественном языке» (7:8), тем самым пренебрегая тираном. Третий брат «на требование дать язык тотчас выставил его, неустрашимо протянув и руки», и «мужественно сказал: от неба я получил их и за законы Его не жалею их, и от Него надеюсь опять получить их» (7:10–11). Это вдохновенный ответ даже вызвал у тирана изумление (7:12). Братья также пустили в ход словесную угрозу: «Подожди, и ты увидишь великую силу Его, как Он накажет тебя и семя твое… Но не думай остаться безнаказанным ты, дерзнувший противоборствовать Богу» (7:17, 19).

Мученичество-свидетельство

Спор решается физическим насилием. Братья отказываются идти на уступки и проявляют независимость и мужественность, но за каждым таким проявлением следует все большее усиление истязаний, пока жертва не умрет. Но смерти каждый раз сопутствует свидетельство. Когда умирает первый из братьев, остальные братья вместе с матерью свидетельствуют: «Господь Бог видит и по истине умилосердится над нами» (7:6). Второй брат при последнем издыхании говорит, что «Царь мира воскресит нас, умерших за Его законы, для жизни вечной» (7:9). Третий и четвертый братья свидетельствуют, что «умирающему от людей вожделенно возлагать надежду на Бога, что Он опять оживит», но для тирана, добавляет четвертый, «не будет воскресения в жизнь» (7:14). Пятый и шестой братья говорят своим мучителям о перспективе божественного воздаяния (7:17, 19). Последний брат резюмирует все предыдущие

свидетельства: действительно, деспот причиняет великие страдания, но возмездия ему не избежать: Бог примирится со своими верными слугами, мученики наследуют вечную жизнь (7:31–36). Мученичество — это свидетельст- вование о Боге и Его законах: «Я же, как и братья мои, предаю душу и тело за отеческие законы, призывая Бога, чтобы Он скоро умилосердился над народом и чтобы ты с муками и карами исповедал, что Он един есть Бог» (7:37).

Влияние на общину

Подробно и с похвалой говорится о роли матери после описания смерти ее шестого сына: «Наиболее же достойна удивления и славной памяти мать, которая, видя, как семь ее сыновей умерщвлены в течение одного дня, благодушно переносила это в надежде на Господа» (7:20). Мать ободряла своих сыновей, чтобы они были верны и упрямы в своем отказе и умерли ради Бога (7:5, 21). Она поощряла их «на отечественном языке» (7:21–23), так что тиран не мог понять ее слов, и увещевала: «Творец мира… опять даст вам дыхание и жизнь с милостью, так как вы теперь не щадите самих себя за Его законы» (7:23). Подобным же образом она ободряла и своего седьмого сына «на отечественном языке» (7:27–29). Она вновь помещает все в перспективу Божьей милости (7:29). Мать, которая после своих сыновей и сама приняла смерть (7:41), выражает точку зрения угнетаемой общины, поддерживая мучеников не только в их поведении, но, главное, в его мотивации, и все это на своем родном языке. Мать совершает мученическое свидетельствование* и этим укрепляется. В ее свидетельствовании становится явной точка зрения Бога: Его сострадание, Его жизнетворная сила и Его воздаяние. Посреди насилия смерть мученика утверждает точку зрения Бога. В мученичестве Елеазара, предшествующем мученичеству семерых братьев, это звучит весьма выразительно. Елеазар говорит: «Мужественно расставаясь теперь с жизнью, сам я явлюсь достойным старости, а юным оставлю добрый пример — охотно и доблестно принимать смерть за досточтимые и святые законы. Сказав это, он тотчас пошел на мучение» (6:27–28). Это мученичество запечатлено «благочестивым издетства воспитанием» (6:23) и навсегда осталось примером в памяти людей: «Так скончался он, оставив в смерти своей не только юношам, но и весьма многим из народа образец доблести и памятник добродетели» (6:31).

Мученичество Поликарпа

Рассказ о мученичестве Поликарпа (Martyrium Polycarpi) [965] , составленный Марки- оном (20:1) и записанный на бумаге Эварестом (20:2), повествует об истязаниях, которые «имели место» (1,1; 2,1) в Смирне (Пролог)257. Свидетельство, предназначавшееся для Филомелийской церкви, которая попросила «более подробного отчета о случившемся» (20:1), сначала рассказывает о мученичестве Германика и его товарищей (2,1–3,2). Их мученичество вызвало такую агрессию, что власти решили, в конце концов, убить (3,2) Поликарпа, учителя и епископа Смирны (16,2). «Его мученичество положило бы конец гонениям, как бы поставив на них печать» (1,1). Поликарп часто скрывался вне города (5,1–6,2), но однажды в пятницу вечером был арестован городской полицией

Он сдался, побеседовал с полицейскими, велел принести им еду и питье и попросил дать ему один час, чтобы без помех помолиться (7,2–3). Его привели в город. Там ему повстречались Герод, шеф полиции, и его отец Никита, которые старались убедить его поклониться императору и принести ему жертву (8,1–3). Поликарп, не отвечавший на это, был приведен на стадион, где его ожидала огромная толпа (8,3–9,1). На площади его допросил проконсул, который, со своей стороны, пытался убедить Поликарпа отречься от Христа (9,2-12,1). Поликарп все отказывался, и его осудили на смерть (12,2–3). Казнь была совершена посредством огня и удара мечом (13,1-16,2). Когда он умер, христиане погребли его кости в надлежащем месте (17,1-18,3). В Мученичестве Поликарпа мы встречаем духовность, которую можно описать в трех пунктах.