— Грох! Снимай защиту к чёртовой матери! Бегом!

Недоумённый взгляд лича только добавляет раздражения:

— Сожрут его, потом за нас примутся! Не понимаешь? Высосут все силы! — я повернулся к Гроху. — Скажи, ты тратишь сейчас кучу энергии на удержание стены? Гораздо больше, чем обычно, правда? И чем дальше, тем больше и больше?

Маг настороженно посмотрел мне в глаза, перевёл вопросительный взгляд на лича и кивнул:

— Да. Не хватает силы даже на простое заклинание — всё забирает щит.

— Вот и снимай его, пока не высосали до дна!

— Сергей, — лич положил мне руку на плечо, — ты уверен, что это поможет? Без защиты нас вообще сметут в один миг, а так успеем хоть что-то придумать.

— Нет, принц, — страннно, но теперь я чувствовал себя вполне спокойно, — не поможет. Можешь перепробовать всё, что знаешь — Пожиратели переварят. Такое ощущение, что они чем больше лопают, тем становятся ещё голодней и требуют ещё больше энергии. Наверно, в этом и заключается смысл их существования. Мне кажется, если их оставить без "еды", они сами отвалятся, как обожравшиеся пиявки. Поэтому и нужно снять защиту! Если бы ты увидел, пришёл бы к тому же выводу.

— Уверен?

— Честно? Совсем не уверен… А у тебя есть другие предложения?

— Пока нет, но я думаю.

Я опять начал терять терпение:

— Принц, пока ты думаешь, от Гроха останется кучка праха! А потом уже и от тебя, от меня и всех остальных. Причём расправятся гораздо быстрее — после нас волки наверняка вырастут до размера аэростата! Жрица говорила, что их можно обмануть. Я понял — не надо сопротивляться! Красивое решение, согласись!

Хрохан глубоко вздохнул:

— Хорошо. Поверю, — принц резко повернулся к Гроху. — Снимай защиту!

Дальше… Дальше всё происходило в лучших традициях фильмом Хичкока. Волки приблизились вплотную, а я увидел, что проблему моё предложение не решило — Пожиратели всё так же продолжали сосать энергию. Но теперь донорами выступали мы все. Но что поразительно — по-разному! Огромное количество Силы они по-прежнему забирали у чёрного мага. Чуть меньше — у Хрохана, орков и у меня. Совсем мало — у Хельги.

— Ну что, доволен? — Грох улыбался ядовитой усмешкой обречённого. — Сейчас ничего и сделать невозможно — любая атака убьёт нас самих. Зови своих Богов, Входящий!

Господи! Впервые почувствовал, что жизнь моих товарищей теперь целиком зависит только от меня, а вариантов — ноль! Красивая идея рассыпалась как карточный домик. Светловолосая! Что же ты ещё говорила? Как обмануть Пожирателей?!

— Познай величие смирения… — чей это голос?

Мне стало всё равно. Я вдруг вспомнил ту самую музыку, что слышал на корабле во ввремя атаки нагов. Увидел сонм золотистых головастиков, которые радостно прилипали ко всем коконам — Пожирателей, личей, Хельги… А потом нечеловеская музыка опять меня унесла куда-то за пределы реальности. Какая разница, что случится, если я уже на верху блаженства?..

Такой досады, крепко замешенной на злости, Алиц ещё никогда не испытывал. Она доводила до исступления, порой прорывалась наружу бешенстваом раненого вепря, и тогда товарищи по заточению старались побыстрее забиться в самый дальний угол не слишком просторной темницы. Углов, как легко понять, на всех постоянно не хватало, поэтому очень скоро практически каждый из пиратов получил в награду за верную службу или синяк, или ссадину, а чью-то голову даже украсила внушительного размера шишка. Одним словом, "благословения" шкипера не удалось избежать даже самым осторожным и ловким.

Вполне естественно, что терпение не привыкших к подобному обращению корсаров в конце концов лопнуло — капитана скрутили, предусмотрительно натянули на глаза треуголку и добряче намяли бока. Потом на всякий случай связали руки невесть откуда взявшейся банданой.

— Слушай, кэп! — рыжеусый боцман всё же не рискнул приблизиться к разгневанному предводителю ближе, чем на пару шагов. — С какой реи ты рухнул?! Уж если разобраться по совести, уж ты-то виноват больше всех! Кто нас притащил за это клятое море? А кому потом не терпелось прокатиться на жрицах верхом, а?!

— А ещё кричал тогда на корабле — проверим, мол, каким местом они магию зарабатывают! — вертлявый пират с заплывшим глазом сильно ткнул Алица кулаком в спину. — Узнал? Доездился? Будем теперь по твоей милости слюни пускать, как тот придурок на острове. Если на подстилку для здешних девок раньше не определят! Забыл, что они с братом моим сделали? Чтоб ты в гальюне собственным дерьмом захлебнулся, гад!

— Заткнись, обмылок худосочный! — боцман грубо оттолкнул матроса. — Будешь говорить, когда слово дадут. Не хватало только глотки друг другу порвать прямо здесь.