Когда Эдклинт в конце концов решил, что все-таки не должен оставлять информацию Драгана Арманского без внимания, он немного поразмыслил, а затем поднял трубку и вызвал к себе в кабинет Монику Фигуэролу. Она пока успела проработать в отделе охраны конституции менее трех лет и, следовательно, по-прежнему оставалась больше настоящим полицейским, чем бумажным червем.

В тот день на ней были облегающие синие джинсы, бирюзовые босоножки на небольшом каблучке и темно-синий жакет.

– Чем ты в данный момент занимаешься? – первым делом спросил Эдклинт, приглашая ее садиться.

– Мы разбираемся с ограблением мини-маркета в Сунне двухнедельной давности.

Служба государственной безопасности, разумеется, не занималась расследованием ограблений продовольственных магазинов, подобная базовая деятельность относилась к компетенции обычной полиции. Моника Фигуэрола являлась руководителем группы из пяти сотрудников отдела охраны конституции, занимавшейся анализом политической преступности. В своей работе они главным образом пользовались несколькими компьютерами, подсоединенными к базе происшествий, которую составляла обычная полиция. По большому счету любое заявление, зафиксированное в каком-нибудь полицейском округе Швеции, проходило через компьютеры, которыми командовала Моника Фигуэрола. Компьютеры имели программное обеспечение, которое автоматически сканировало каждый полицейский отчет, реагируя на триста десять специфических слов, таких как, например: черномазый, скинхед, свастика, иммигрант, анархист, гитлеровское приветствие, нацист, национал-демократ, государственный изменник, жидовская шлюха или любитель негров. Если в полицейском отчете встречалось подобное ключевое слово, компьютер бил тревогу, и соответствующий отчет сразу извлекался и изучался сотрудниками группы. В зависимости от контекста за этим могли последовать возбуждение предварительного следствия и дальнейшее расследование.

В задачи отдела охраны конституции входило каждый год публиковать отчет «Угроза безопасности государства», который являлся единственной надежной статистикой политической преступности. Статистика строилась исключительно на заявлениях в местные органы полиции. В случае с ограблением мини-маркета в местечке Сунне компьютер среагировал на три ключевых слова: иммигрант, наплечная нашивка и черномазый. Двое молодых мужчин в масках, угрожая пистолетами, ограбили магазин, принадлежавший иммигранту. Они похитили сумму порядка 2780 крон и блок сигарет. Один из грабителей был в короткой куртке с нашивкой в виде шведского флага на плече, а второй неоднократно кричал хозяину магазина: «Проклятый черномазый!» – и заставил его лечь на пол.

Вместе взятого, этого было достаточно, чтобы сотрудники Фигуэролы добились начала предварительного следствия и попытались выяснить, не принадлежат ли грабители к нацистским группировкам провинции Вермланд и не следует ли в таком случае отнести ограбление к преступлениям на почве расизма, поскольку один из грабителей продемонстрировал расистские взгляды. Подтвердись это, и ограбление прибавит еще одну палочку в статистическом отчете следующего года, который затем будет проанализирован и включен в европейскую статистику, ежегодно составляемую в офисе ЕС в Вене. Могло также выясниться, что грабителями были скауты, просто купившие куртку со шведским флагом, что владельцем магазина по чистой случайности оказался иммигрант, откуда и возникло слово «черномазый». В таком случае группе Фигуэролы следовало вычеркнуть это ограбление из статистики.

– У меня есть для тебя неприятное задание, – сказал Торстен Эдклинт.

– Вот как, – ответила Моника Фигуэрола.

– Эта работа может привести к тому, что ты попадешь в глубокую немилость, и положить конец твоей карьере.

– Понятно.

– С другой стороны, если тебе удастся справиться с заданием, при удачном раскладе тебе может светить серьезный карьерный рост. Я собираюсь перевести тебя в оперативное подразделение нашего отдела.

– Простите, что напоминаю, но в отделе охраны конституции нет оперативного подразделения.

– Да, – сказал Торстен Эдклинт. – Но отныне такое подразделение есть. Я создал его сегодня утром. В настоящий момент оно состоит из одного-единственного человека. Из тебя.

Моника Фигуэрола посмотрела на него с сомнением.

– Задача нашего отдела – охранять конституцию от внутренней угрозы, носителями которой обычно считаются нацисты или анархисты. А что нам делать, если угроза конституции исходит от нашей собственной организации?

Последующие полчаса он посвятил пересказу истории, услышанной накануне вечером от Драгана Арманского.

– Кто является источником этих утверждений? – поинтересовалась Моника Фигуэрола.

– Это сейчас неважно. Сконцентрируйся на полученной информации.

– Меня интересует только, считаете ли вы источник заслуживающим доверия.

– Я знаком с источником много лет и полагаю, что он в высшей степени заслуживает доверия.

– Это ведь звучит совершенно… даже не знаю, как сказать. Мягко говоря, неправдоподобно.

Эдклинт кивнул.

– Напоминает шпионский роман, – сказал он.

– Что вы хотите, чтобы я делала?

– С этой минуты ты освобождаешься от всех остальных обязанностей. Твоя единственная задача – проверить степень правдивости этой истории. Ты должна либо подтвердить, либо опровергнуть данные утверждения. Докладывать будешь лично мне и никому больше.

– О господи, – сказала Моника Фигуэрола. – Я понимаю, что вы имели в виду, говоря, что я могу угодить в немилость.

– Да. Однако если история окажется правдой… если даже малая часть этих утверждений правдива, то мы стоим на пороге конституционного кризиса, с которым мы обязаны разбираться.