Следопыты бьются молча, без криков. Свистят только их клинки — вспарывают плоть, опрокидывая на пол одну за другой вражьих тварей.

В оглушающем крике прелестниц Рурт вдруг различает новый тембр. Тоже девичий крик, но другой…

Это с бесстрашным воплем в бой вступила утолианка.

«Куда она лезет?! Ей же конец!» — думает принц. Он видит, как туда, в коридор к Pope, прыгает одна из прелестниц.

Принц протыкает колющим ударом бестию, повисшую на Стамусе. Похоже, товарищ плох: тварь падает, и следопыт рядом валится на пол. Наследник добивает девицу, отсекая светловолосую голову, но не может задержаться у Стамуса — ныряет в проем коридора.

Утолианка на полу. Сверху на ней тварь пытается прирезать девушку ее же мечом, придавливая к горлу загнутое лезвие. Рора изо всех сил сопротивляется, удерживая клинок в сантиметре от горла. Правой рукой она вцепилась в рукоять, но левая ладонь вся в крови — в нее уперлось острое лезвие, и рука вот-вот дрогнет. У твари по колено отрублена нога, из раны сочится темная кровь. Значит, утолианка все-таки не отличилась дружелюбностью — молодец! Но сейчас девушку надо спасать, и принц мчится к месту, где Рора на волоске от гибели.

Прелестница слышит шаги за спиной. Она оборачивается, чуть ослабляя хватку. Этого Pope достаточно, чтобы перевести смертоносное лезвие выше головы, и оно над ее волосами ударяется в пол. В это время тварь уже слетает с нее.

Спасенная утолианка понимает, что произошло: вывернув клыкастую голову, тварь увидела принца, но было поздно — Рурт потушил этот взгляд, насадив голое тело на свой огромный меч, как на вертел. Кончик клинка выглянул из шеи оборотня прямо перед носом Роры, после чего создавшееся единство — стали и плохи — принц с силой откинул к стене.

Предсмертный вопль прелестницы короток.

Принц протягивает руку девушке, помогая ей быстро подняться на ноги и наблюдая, как благодарность наполняет ее взгляд.

— Стой здесь! — говорит он Pope, а сам выдергивает свой меч из тела с отрубленной ногой и несется назад по коридору к парадной.

Там все закончилось…

Наступившую тишину прерывает стон Стамуса. Он мужественный следопыт и просто так стонать не станет. Стамус сидит у стены весь в крови — вражьей и своей собственной.

— Брат наш, держись! — восклицает подоспевший Арумус, прикрывая ужасную рану рукой.

Но ран много. Все их не прикрыть…

— Ты истинный Воин Света! — Арумус склоняет голову. Он закрывает глаза товарища. Умер…

Парадная залита багровым, усеяна трупами.

Манус помогает раненому Маскерусу. Тот в крови, но, похоже, раны его не смертельны.

В центре парадной на одной из прелестниц замер Торстус. Мертвые пальцы оборотня под следопытом вонзили длинные когти в его шею и плечо, клыки впились с другой стороны. Обезображенное ужасной гримасой, побледневшее лицо девицы так и замерло в своем последнем укусе: Торстус перед смертью успел вспороть живот обидчицы, забрав ее с собой. Огромные глаза твари смотрят прямо на Рурта, но ничего больше не видят. Принц же в них видит бессмысленный, не погасший еще гнев.

Туанец мгновенно подскакивает к следопыту, переворачивает его на спину, предварительно избавив от проклятых объятий прелестницы.

— Торстус мертв… — Он склоняет голову. — Ты — Воин Света, брат мой!

— Нужно проверить все! Возможно, найдем Па-бруса! — раздается за спиной голос. — Или его тело…

Для начала осмотрели спальню хозяев. Там, кроме мертвого мужчины, больше нет никого. В остальных комнатах так же пусто. Только в гостевой спальне всхлипывает завернувшаяся с головой в одеяло хозяйка, ее решают пока не трогать. Принц хватает за руку Рору, увлекая за собой, и все оставшиеся в живых покидают дом через зловещую парадную и прихожую — на крыльцо.

— Это еще не конец, — по пути говорит Рурт, — королевы среди убитых нет. Будьте наготове!

Среди горы трупов на месте схватки не было тела той самой, которая когда-то хотела приласкать Рурта убийственной лаской. Прозрачная накидка, окаймленная золотой нитью, не осталась на полу парадной вместе со своей хозяйкой Пейриндой Лучшей.

Королева попросту не участвовала в драке и вообще не показалась. Значит, опасность все еще велика. И Пейринда наверняка не осталась одна!

Где же Набрус? Может, все-таки он схватился с ней? Как предводитель с предводителем…

На улице не оказалось никого. Осторожно обошли весь двор. Начинало светать.

— Набрус! — выкрикнул Арумус.

Ответа не последовало. Они не услышали ни голоса предводителя, ни признаков схватки, только животные в сарае редкими звуками пугали ночную тишину. В соседних окнах горел свет: дикие вопли прелестниц этой ночью были слышны всем жителям крохотной деревушки. Но выходить люди побоялись.