– Ты тоже можешь купить мне такое платье, возражать не буду.

– Такое же платье? И такого же размера? Ты посмотри на себя! Тебе всего двадцать три года, а выглядишь ты на все тридцать лет! Разъелась, растолстела! А красилась когда в последний раз?!

Полина давно уже перестала следить за собой, и как результат ее вес уже вплотную приблизился к отметке в сто килограммов. Но тревогу Севастьян не бил. Он так любил Полину, что мирился со всеми ее недостатками. Главное для него, чтобы она не гуляла, не пьянствовала. А хозяйка она хорошая. И Женьку любит, заботится о нем, как о родном. Сын уже второй год живет с ними, и ничего, всем доволен, хотя отец целыми днями пропадает на работе без выходных.

– Ну ты и гад! – хищно и с яростью дикой кошки сощурилась Полина.

Она хотела сказать еще что-то, но не смогла. Открыла рот, но слова захлебнулись в гневной обиде. Отчаянно махнув на Севастьяна рукой, она выбежала из кухни.

– Полина, ты куда? – тонким голоском крикнул ей вслед Женька.

Подхватив сына на руки, Севастьян побежал за ней. Он догнал ее у ворот, крепко взял за руку, развернул к себе. Одной рукой она обняла Женьку, чтобы он вдруг не упал с руки, а другой скребнула Севастьяна по щеке. Ногти у нее маленькие, но острые, поэтому оставили след на лице. Но именно это и привело Полину в чувство.

– Так тебе и надо! – зло, но уже без агрессии выпалила она.

– Прости, – повинился он.

Спустил сына с рук, пусть погуляет. Погода хорошая, во дворе чисто: досок с гвоздями давно уже нет, а собаку еще не завели.

– А чего прости? – усмехнулась она все так же со злостью, но больше адресованной себе, чем к нему. – Все правильно ты сказал. Разожралась, как свинья, кожа прыщами пошла… И в постели никакой радости, да?

Севастьян молчал. Может, и не так хороша Полина, как прежде, может, и не во всем его удовлетворяла, но сейчас ему стало вдруг страшно при мысли, что она могла от него уйти. Взяла бы и ушла. Навсегда. Как ему жить без нее?

– Не сексом единым, как говорится, – растерянно пробормотал он.

Они уже давно спят вместе. Но в подавляющем большинстве случаев просто спят. Страстной любовницей Полина так и не стала, всего лишь позволяя пользоваться собой, да и то нечасто. Зато он каждый день мог засыпать в обнимку с ней. И, надо сказать, этого ему вполне хватало, чтобы чувствовать себя счастливым, может, и не в полной мере, но все-таки…

– Ты хороший, – смилостивилась Полина и сама прильнула к нему, коснувшись губами его расцарапанной щеки. – Это я такая плохая, – приласкав подбежавшего к ней Женьку, добавила она.

– Полина, ты хорошая! – отбегая от нее, звонко крикнул мальчишка.

– Нет, плохая, – обращаясь к Севастьяну, сказала девушка. – Толстая. И холодная. Знаю, что холодная… Но это пройдет. Я слышала, что в женщинах после родов просыпается страсть к мужу.

Он мог бы напомнить, что сама по себе страсть ей не чужда, ведь своего Макара она любила без ума, но ему хватило ума не затрагивать эту тему.

– После каких родов?

Они уже почти три года живут, но Полина тяжелела только от еды.

– Не знаю, может, мне кажется… Мне кажется, что я беременна, – в смятении улыбнулась она.

– Так в чем же дело? В больницу нужно! Срочно! – обрадовался он.

– Какая больница? Там же карточку заводить нужно. Забыл, что я в розыске?..

Севастьян опустил голову:

– Нет никакого розыска.

Он уже точно знал, что уголовного дела в отношении гражданки Шолковой нет и не было. Видимо, дальше подозрений майор Вольский не продвинулся.

– Ты давно об этом узнал? – нахмурилась она.

– Да, еще год назад.

– И ничего мне не сказал?

– Вдруг бы ты от меня ушла.

– Я что, похожа на сумасшедшую?

– А Макар сидит, я узнавал. Ему за наркотики шесть лет дали. Три года уже отсидел…

Он внимательно смотрел на Полину, а она, чувствуя его взгляд, не поднимала глаз. Не хотела выдавать своих чувств к Макару. А они еще остались. Наверняка остались. Может, она спит и видит, как снова оказаться в его объятиях… Но ведь с этим ничего не поделаешь.

– Через три года он выйдет на свободу.

– Мне все равно, – не глядя на него, тихо сказала она. – Даже если ты меня бросишь, я к нему не вернусь.

– Я тебя не брошу.

– Не зарекайся. Вокруг столько молодых и красивых.

– Мне нужна только ты.

– Да, но это не мешает тебе спать с другими, – с обидой, но почему-то без осуждения глянула на него Полина.

– С кем это, с другими? – встрепенулся Севастьян.

– Я не знаю. Я не бегаю за твоими бабами. Но точно знаю, что ты с кем-то спишь…

– Это неправда.