Впереди Анна увидела название знаменитого старого судна. Программа распознавания изображений в оптических сенсорах «Шариф» выдала буквы, замалеванные граффити, но все еще различимые: «Интрепид». [4]

Анна продолжала идти к крытому трапу, ведущему наверх, на борт. Когда-то этот старый военный корабль бороздил моря, защищая интересы Америки в водах Тихого океана, Кубы и Вьетнама; судьба и богатые люди спасли его от печальной участи — превращения в миллиард бритвенных лезвий; какое-то время стареющее судно стояло в доке, повествуя о минувших войнах, и даже еще раз послужило своей стране, когда рухнули две башни. [5]Но с тех пор прошло больше тридцати лет; мировой кризис и биржевой крах погубили почтенный корабль. Древние самолеты, выставленные на его палубах, были проданы коллекционерам, а остальное бросили ржаветь. Но люди с городских окраин нашли ему применение, как и многим другим вещам.

Анна заплатила огромную сумму за пароль, чтобы можно было попасть на борт. С кормы, где находились ангары, гремела музыка, эхом разносившаяся по всему судну. В центральной части раскинулось то, что местные называли «мокрым рынком». Дюжины самодельных прилавков, напоминавшие пятно разноцветной плесени, на которых продавались пиратские программы и базы данных, старая техника, бывшие в употреблении импланты. И тут же на сковородках шипела и брызгалась горячая, острая пища — индийская, мексиканская, гаитянская, африканская. На пирсе 86 не действовали законы; нью-йоркская полиция не трогала местных жителей, заботясь лишь о том, чтобы они не выбирались за пределы пристани и чтобы мертвецов уносило дальше по реке, в Нью-Джерси.

Анна обогнула рынок и нашла ржавую лестницу, ведущую на следующую палубу. Поднявшись, она оказалась в полутемном коридоре. Пахло ржавчиной и морской водой. Двигаясь вдоль отваливавшихся от стен люминесцентных полос, она снова поднялась по каким-то ступенькам и оказалась в носовой части. Б о льшая часть носовой палубы была вырезана, и место ее заняли два купола из водонепроницаемой ткани. Запах моря сменился слабым запахом озона и аккумуляторной кислоты.

Внутренность купола представляла собой выставку самодельной электроники: серверы причудливого вида, пыхтящие бензиновые генераторы, толстые пучки кабелей, тянущихся к листам солнечных батарей и спутниковым антеннам военного образца. Мониторы и голографические экраны излучали холодный голубой свет. Несколько человек подняли призрачно-белые лица от ноутбуков и игровых приставок.

— Кел!

Услышав свой псевдоним, Анна резко обернулась и увидела приближавшегося хакера Денни. Кожа у него была такой темной, что казалась угольно-черной, он был приземистым, широкоплечим, бритый наголо, узкий подбородок украшала давно не стриженная прядь волос. Глаза его, точнее, зеркальные оптические импланты «Кусанаги» походили на стальные шарики. В нескольких шагах за ним следовала высокая, тощая как жердь женщина в куртке, которая была ей на размер велика. Кисти ее цвета старой терракоты были лишены больших пальцев и напоминали паучьи лапы.

Анна кивнула Денни, не снимая капюшона, и вгляделась в мрачное лицо женщины, которое становилось все мрачнее. В полутьме трудно было определить ее возраст. Над ее правым виском поблескивали гнезда для кабелей.

— Это Кел, — сказал Денни. — Ей нужны кое-какие сведения.

Он собрался было продолжить, но спутница взмахом руки прервала его.

— Я явственно чую синюю рубашку, — прошипела она. — Ты впустил на борт копа? Ты рехнулся?

— Вдова…

— Что? — Анна недовольно взглянула на нее, затем обернулась к Денни. — Снова за старое? Я думала, что мы с тобой уже покончили с этим дерьмом насчет того, кто я и откуда. — Она нашла Денни в файлах, одолженных у знакомого в Министерстве юстиции, и вступила с ним в контакт под именем Кел, женщины из города, желающей купить информацию. Она отвернулась. — Забудь обо мне. У меня нет на это времени.

— Кел, погоди. — Денни злобно посмотрел на Вдову. — Все чисто. Я проверил ее. Ничего синего.

Вдова сложила на груди тощие руки:

— Тогда она точно коп.

Анна прорычала со злобой, которая была не совсем притворной:

— Какого дьявола, что это за костлявая сучка, почему я должна ее слушать? Мы же с тобой договаривались, Денни!

— Знаешь, кто я такая? — рявкнула в ответ Вдова. — Я из «Пятерки», вот кто я. Я за десять секунд выпотрошу всю твою жизнь. Отниму у тебя все, что есть и когда-то было!

«Пятеркой» называлась банда наемников-хакеров, хорошо известная в Отделе по борьбе с киберпреступностью ФБР; за ней числился длинный список обвинений в кражах весьма интересных данных. Другим любопытным фактом было то, что члены «Пятерки» — призраки, и любой человек мог выдать себя за одного из них и воспользоваться их репутацией, не боясь быть уличенным во лжи.

— Дерьмо собачье, — фыркнула Анна. — В «Пятерке» одни корейцы, это все знают.

Вдова надулась, и в этот момент Келсо поняла, что она на крючке. Для хакера самое главное — его репутация, и он хорош настолько, насколько сложна последняя выполненная им работа. Изучая лицо Вдовы в тусклом свете мониторов, Анна увидела женщину, пытающуюся скрыть возраст, изо всех сил старающуюся оставаться лучшей; однако первое место постоянно ускользало от нее. Ей было не больше двадцати, но для королевы монитора она была уже стара. Теперь требовалось немного пощекотать ее тщеславие.