— Ну, что чутье у парня есть, мы и раньше знали, — вмешался в разговор Антоныч, — автобус-то давеча он четко засек, но последний финт с энерговыплеском — это нечто новое. Полезный навык, так сказать.

— Спасибо, коллега, — обратился он уже к Олегу, — я к своей шкуре вроде привык и на птичьи перья менять не согласен.

— Это к которой привык? — не удержавшись, съехидничал Сергей. — К теперешней или чешуйчатой?

— К обоим, — отрезал Свиридов, — чего и тебе желаю. А то сам себя пугаешься. Видел я, как ты недавно на выезде от зеркала шарахнулся. А зверь-то в тебе совсем, надо сказать, завалящий. Мультяшный какой-то.

— Брек! — Командир не стал дожидаться окончания пикировки, прервав ее на середине. — Олегу — благодарность от всей команды и почетное место за сегодняшним столом, остальных, как всегда, поздравляю с успешным завершением операции. Поехали отсюда.

Уже в машине Олег склонился к Сергею и негромко спросил, озадаченный неожиданно возникшей мыслью:

— Если происшедшее — обычный рабочий день, то мы, выходит, что-то вроде пожарной команды?

Сергей обернулся и несколько секунд недоуменно смотрел на Олега.

— Что ж, можно и так сказать, — кивнул он и ободряюще похлопал Олега по плечу, — р-романтическая профессия!

— Тогда, как я понимаю, — продолжил Олег, — и команд, подобных нашей, должно быть несколько?

— Естественно, — отозвался Сергей, — а ты думал, что мы гордые одиночки? Этакие никем не понятые борцы за всеобщее счастье? Ни хрена подобного!

Олег еще несколько секунд ждал продолжения, но очевидно, Сергей посчитал, что сказал достаточно.

Жизнь становилась все более интересной и непохожей на прежнее обывательское существование — не успел он свыкнуться с мыслью, что сверхъестественное вдруг перешло из разряда бабушкиных сказок в область его, Олега, непосредственных интересов, как тут же выясняется существование организованного сопротивления вторжению Хаоса. Что дальше? Постановка на учет как действующего члена организации? Принятие присяги? Получение удостоверения личности и присвоение звания рядового-необученного? Олег мысленно сплюнул. Всю жизнь он сторонился дубоголовой военщины, и на тебе — вляпался по самые уши.

— Послушайте, Дмитрий Сергеевич, — обратился он к управлявшему машиной командиру, — я вот никак сообразить не могу: мне себя теперь призванным на службу считать придется? Так позвольте категорически возразить — предпочитаю числиться штатским.

— Да считай себя кем хочешь, — усмехнулся командир, не отрывая взгляда от дороги, — у нас все тут яркие индивидуальности, не признающие диктата уставов. Можем на работу принять и зарплату платить, а нет желания — сходи в администрацию и зарегистрируйся как частный предприниматель… а в графе «род деятельности» запиши: «Истребитель нечисти». Тогда я с тобой контракт заключу: будешь неустойки платить, если схалтуришь.

Последнее предложение вызвало в салоне взрыв хохота. Даже хмурый Петрович изволил улыбнуться.

Негромко урча мощным дизелем, джип несся сквозь ночь к подземной базе, ставшей для его пассажиров уютной и безопасной гаванью в океане накатывающегося Хаоса.

Светящийся прямоугольник входа сиял в мокром от утренней росы пригородном лесу, неуместно-сюрреалистический, как картотечные ящички на торсе Венеры Милосской.

Командир достал рацию, нажал кнопку и небрежно бросил в микрофон:

— Заберите машину.

Рация немедленно отозвалась малоразборчивым за эфирным шумом:

— Вас понял.

Не обращая более внимания на брошенный автомобиль, командир направился ко входу. За ним потянулись остальные.

Олег с сочувствием подумал о слушавшем эфир человеке — многочасовое бдение у включенной рации требовало неослабного напряжения слуха. Даже если вахта часто менялась, все равно это было тяжелой работой. Ради вскользь брошенной пары слов.

— Нас ждали? — спросил он у идущего рядом Петровича.

— Командира, — лапидарно ответил тот и, видя недоумение, отразившееся на лице Олега, милосердно добавил: — Считай, что это личный командирский персонал. К нам никакого отношения не имеющий.

Петрович умолк, и Олег понял, что дальнейшие расспросы бессмысленны.

Дверь закрылась за последним из вошедших, отрезав их от лесных шорохов. Они поднялись по гулкой металлической лестнице — Антоныч страдальчески поморщился и пробормотал: «Когда соберемся сделать нормальный переход?» — и вошли в бесконечный и стерильно-белый коридор, свернув на этот раз в противоположную от знакомых Олегу гостинично-больничных номеров сторону.

Минутой позже командир исчез в открывшейся слева арке, и Олег, шедший следом, увидел зал, некогда служивший либо местом проведения неформальных конференций, либо комнатой релаксации — столы с резными ножками и украшенными маркетри столешницами таились в тени огромных кустов китайских роз. Небольшая оркестровая беседка в углу, с увитыми плющом решетками, неяркий рассеянный свет скрытых светильников и причудливый растительный орнамент лепнины на потолке в сочетании с бронзой расставленных тут и там статуэток и декоративных позолоченных факелов на стенах создавали неповторимое очарование стиля рококо, характерного для куртуазного восемнадцатого века.