Наиболее удобным районом для деблокировочных действий могла быть полоса местности на линии Ромны, Гадяч между реками Сула и Хорол. 2-й кавалерийский корпус с двумя свежими танковыми бригадами (100 танков) в этой полосе смог бы причинить немцам больше неприятностей, нежели в позиционных боях под Ромнами. Если бы в этой же полосе смогли участвовать еще две танковые бригады 5-го кавалерийского корпуса, то, очевидно, были бы созданы благоприятные условия для выхода из окружения более значительной группы войск ЮЗФ, нежели та, которая вышла. Главком ЮЗН наконец организовал новый удар в направлении Лохвиц на 23.09. 2 кк должен был выделить для этого 5 кд с 1-й танковой бригадой. Но это было уже запоздалое мероприятие, о чем автор скажет ниже.

5-й кавкорпус, взятый главкомом ЮЗН под личное руководство, выдвигался в период 15–19 сентября на фронт Гадяч, Рашивка, Верхние Сорочинцы, Шашки, Решетиловка, видимо, также для деблокировочных действий. Но выйдя на этот фронт, он ограничился обороной своего расположения; против него действовала на внешнем фронте окружения (протяжением около 100 км) 16 мд, а с юга на левый фланг сильно нажимала 101 лпд немцев.

Выдвижение 5-го кавкорпуса проходило в интересной обстановке. В то время когда с кременчугского плацдарма выдвигались на север главные силы 1-й танковой группы немцев, параллельно шло выдвижение колонн 5-го кавалерийского корпуса (3, 14, 34 кд, 212 мсд, части двух танковых бригад). Разделенные только рекой Псел, двигались бок о бок с юга на север у немцев — 16 мд, для создания внешнего фронта окружения, а у нас — 3-я кавалерийская дивизия для восстановления фронта на участке Гадяч, Борки. Прочие силы 5 кк (14 кд, остатки 81 сд, танковой бригады, 212 сд) отходили с боями на фронт Шишаки, Диканька.

Наступательные бои конно-механизированной группы Белова (2 кк) в районе Ромн продолжались непрерывно вплоть до 23 сентября. 24 сентября 5-я кавалерийская дивизия пыталась повернуть фронт наступления на юг в направлении Лохвиц, но там она встретилась с авангардом 9-й немецкой танковой дивизии и вынуждена была остановиться [81] .

Наша 1-я танковая бригада в этот день приводила себя в порядок. Одновременно со стороны Ромн противник атаковал большими силами 100 сд и 9 кд, которые стали отходить на восток.

25 сентября уже не мы, а немцы наступали восточнее Ромн силами 9, 4 тд, 10 и 16 мд и оттеснили к 26.09 2-й кавалерийский корпус на восток на рубеж Ольшана, Липовая Долина.

Так закончились деблокировочные действия наших войск. Изучая эти действия, мы не можем сказать, что это была организованная деблокада с целью вывести из окружения войска ЮЗФ. Действия 2 кк в районе Ромны скорее похожи на контрудар местного тактического значения в целях прорыва внешнего фронта окружения в пункте, имеющем второстепенное значение.

Планомерный вывод армий из окружения не состоялся. Теснимые со всех сторон немцами, расчлененные на части и оставшиеся без управления войска, понесшие большие потери в предыдущих боях, действовали разрозненно и беспорядочно, а чаще — небольшими группами. В районе Оржицы дольше всех — до 26 сентября — сражались части 26-й армии Костенко. 37-я армия Власова оказалась в двух районах: один — в 40–50 км юго-восточнее, другой — в 10–15 км северо-восточнее Киева. Она смогла продержаться до 21–23 сентября. Пирятинская группа из войск 5-й и 21-й армий держалась до 25-го. Часть сил и управление 5-й армии вынуждены были присоединиться к колонне штаба фронта и двигались вместе с ней на Пирятин [82] . Остальные, расчлененные на мелкие группки, пытались вырваться самостоятельно.

Военный совет и штаб Юго-Западного фронта тронулись в путь в ночь на 18 сентября. Было решено пробиваться через Лохвицу. Для большей маневренности управление фронта разделялось на два эшелона. Известно, что в первый эшелон входили Военный совет, основная часть штаба, политуправление, начальники родов войск и служб. Из деревни Верхояровка советские войска взяли курс на Пирятин, где был мост через реку Удай. Во второй половине ночи подошли к речке. Вражеская авиация бомбила переправу, потребовалось много труда, чтобы поддержать порядок. Преодолев реку, колонна штаба под прикрытием частей 289-й стрелковой дивизии полковника Д. Ф. Макшанова миновала Пирятин и направилась к населенному пункту Чернухи, но перед рассветом была атакована немецкими танками с севера и отсечена от стрелковых подразделений. Пришлось менять направление. Свернули на проселочную дорогу, пролегавшую вдоль левого берега реки Удай. Двигались под бомбежками и артиллерийским обстрелом. Немцы неоднократно пытались сбросить советские подразделения в реку, но все их атаки были отбиты. Здесь штабные колонны потеряли много машин: часть была разбита снарядами и бомбами, часть была выведена из строя самими красноармейцами, чтобы сделать колонну более компактной и боеспособной.

Утром 19 сентября добрались до села Городищи, расположенного при слиянии рек Удай и Многа. Командующий фронтом приказал сделать остановку, чтобы привести колонну в порядок, выяснить обстановку и наметить дальнейший план действий. В этом селе к основным силам присоединилась колонна штаба 5-й армии. Она следовала под прикрытием остатков 31-го стрелкового корпуса.

В Городищах были подсчитаны силы сводной группировки. Осталось около трех тысяч человек, 6 бронемашин полка охраны и несколько пулеметных зенитных установок. Вражеская авиация не оставляла советские войска в покое. К счастью, потери были незначительны. Больше всего командование фронта было огорчено гибелью радиостанции — она была разбита взрывом бомбы. Порвалась последняя ниточка, связывавшая штаб ЮЗФ с армиями и штабом главкома Юго-Западного направления.

В одной из хат Кирпонос собрал руководящий состав, оказавшийся в Городище. Генерал Тупиков доложил обстановку. Враг обступал со всех сторон. По южному берегу реки Удай, у устья которой находилась группировка штаба ЮЗФ, немцы укрепляли оборону фронтом на север; восточный берег реки Многа занимали танковые и моторизованные части 2-й танковой группы Гудериана; к северу и северо-западу от советских войск все крупные населенные пункты тоже были захвачены противником.

После этой неутешительной информации воцарилось молчание, его прервал генерал Кирпонос: