Ангерец, к слову, молодец: пресёк попытки приравнять меня к дворовой живности. Хорошо прозвучало его: «Не смейте трогать мою собаку». К ноге подозвал, назвав каким-то дурацким именем. Запомнить, что ли? Нет, не то, что позвал (я-то поплёлся, потому как изображаю собаку), а кличку.

Внутренне напрягся, когда показался один из магов. Вот он, момент истины.

Не почувствовал, даже взглядом не удостоил.

Разжирели вы, ребята, на казённых харчах, квалификацию теряете. Привыкли, что тёмные к вам только в человеческом обличии являются. Или не такие уж вы лучшие — лендлорду легко на уши ботвы навешать, особенно когда он до смерти напуган концом своего предшественника. Да, того самого, которого я раньше срока к праотцам отправил. Традиция, однако, лендлордам докучать.

Как и предполагал, ангерец удостоился аудиенции — не последний человек в королевстве, торговые связи, опять же, можно наладить, да и любопытно, какая нелёгкая его занесла в наши края. Нелёгкая, то есть я, к тому времени уже привела себя в порядок, наглым образом использовав для своих нужд воду, которую принесли Садереру. Ну не могу я в грязи, ещё блохи заведутся — или что там у собак бывает? Выводить потом под смешки домашних…

Обсыхать тоже естественным путём не стал, без зазрения совести покатавшись по покрывалу. Кровать, к слову, большая, на двоих хватит.

Ангерец, кажется, понял, что на пол спать меня больше не отправишь, да и вообще не пытался возражать, спокойно попросив служанку принести ещё воды и сменить бельё.

Наконец мы оба были готовы и отправились в столовую, разделить трапезу с хозяевами замка.

Одану нужно найти, но это потом. Надеюсь, с ней ничего не случилось — медальон ведь пришлось снять, а то бы Элоиз вмиг раскусила.

Стерву я заметил первой, вернее, почувствовал её запах. Поразительно ведь: виделись не в животном обличии, а безошибочно узнаю эту смесь духов и тёплой кожи. Не иначе магическое чутьё работает.

Живая, зомби разложённая, совсем как человек! Улыбается, с женихом воркует — будто действительно такая невинная, чистая… Вежливо поздоровалась с Садерером, обратила внимание на меня. Вернее, не на меня — собаку в моём лице. Типичное женское сюсюканье, только я печёнкой чувствую, что играет. О, актриса из неё замечательная!

Ага, щас, любишь ты животных, рада ты гостям! Да будь твоя воля — мы оба подохли бы.

Напряжена, собрана. Лендлорд этого не замечает, Садерер тоже, но не я: мне хорошо видны её руки и туфельки. Когда вот так сжимают салфетку на коленях, когда так вонзают каблук в паркет, проворачивая по своей оси, дружелюбием тут не пахнет.

А внешне — само очарование!

Я спокойно лежал и слушал светскую дребедень, которой обычно и наполнены разговоры аристократов. Скука смертная! Пустое сотрясание воздуха, которое называют воспитанием и вежливостью. Оживился, когда Садерер подтвердил, что ангерец, а лендлорд (плохо ты его выдрессировала, Элоиз: не заткнулся, не заметил твой взгляд) ляпнул, что его невеста тоже ангерка. И сам задал «наш» вопрос: «А не знакомы ли вы с семейством Ферайи?».

Элоиз поперхнулась, не удержала себя в руках. Потом использовала слабость, отвлекая внимание на себя: подавилась рыбной костью, никак не может продышаться. Но, увы, тему замять не удалось: Садерер проявил живой интерес к «соотечественнице», под видом радости встретить родную по крови начав выводить девицу на чистую воду.

Она вертелась, как уж на сковородке. Дескать, мы неродовитые, ко двору не представлены, титулов не имеем — откуда же вам нас знать? А ангерец не отставал, спросил про родной город. Тут уж не отвертишься, не отмолчишься — и Элоиз ляпнула первый попавшийся. Садерер два раза переспросил — чтобы лендлорд и присутствующие запомнили. Правильно, мы от этого плясать будем.

А дальше… Вы, наверное, знали такого-то? Нет, а как так, если он местный королевский управляющий, и живёте вы по его распоряжениям. Девичья память? Бывает. Знали ли вы такую-то? Да, дружили? А письмо передать через меня не хотите? Да что там, я сам ей ваш новый адрес дам, то-то подруга обрадуется.

Милые, естественные вопросы, от которых щёки Элоиз наливались румянцем. Но не стыда, а злобы.

Незаметно потянув Садерера за штанину, намекнул, что пора заканчивать, а то убьёт и не подавится наша некромантка. Хорошего понемногу, а то на оговор похоже. И подозрения вызывает.

Ангерец тут же покорно сменил тему.

Пусть-пусть Элоиз успокоится, подумает, что опасность миновала. Письмо в Арарг мы сегодня же отправим. Шифровкой, чтобы эта бестия, надумай перехватить и вскрыть, ничего не поняла.

Написали даже лучше — скрытым текстом: Садерер оказался не новичком в таких делах. Приятно работать с умными людьми.

Собачье тело изрядно поднадоело. Если долго в нём находиться, начинаешь бояться, что никогда не сможешь нормально ходить, есть, разучишься разговаривать. Словом, нужно найти тихое укромное место, недоступное светлым и Элоиз, где нет магических штучек, и хотя бы на пару минут стать нормальным. Только где его найти?

Ухмыльнувшись, подумал, что единственное такое место — уборная. Или лендлорд перестраховался? Тоже мне, мужчина! Кролик какой-то. Предыдущий был порядочной дрянью, но не прятался, не боялся собственной тени. Наивный, убить можно и на расстоянии. Кстати, вот идиот-то, выродок жабий (это я о себе), «тёмную печать» на Элоиз я наложить не догадался. И чем, спрашивается, думал? Правильно, не головой. Ну, да что жалеть об упущенных возможностях?