– Сегодня утром мы нашли в дворе особняка записку, вот она. – Олег протянул Владу записку, тот принял, раскрыв свернутый в трубочку кусочек бумаги, стал читать:

– «Твой отец у нас. Если хочешь, чтобы он остался жив, сегодня в полночь встречаемся в портовых доках, принесешь сто тысяч золотых, иначе отец умрет. А чтобы ты не думал, что мы шутим – вот тебе подарок». А что за подарок-то?

Олег полез в карман, достал платок и сдавленным голосом сказал:

– Вот подарок. Это отцов.

На платке лежал отрезанный палец с перстнем, вросшим в него, – этот или такой же перстень Влад видел на среднем пальце у Панфилова… Похоже, на самом деле это был его палец.

Влад задумался – ситуация была вонючая. Таких пленников обычно не отпускали, в его мире. На свободе бывший пленник мог начать мстить – а Панфилов очень богат и в состоянии позволить себе долгую и дорогостоящую месть. Скорее всего, он уже мертв или будет мертв в ближайшие часы. И тот, кто понесет выкуп, последует за ним. Он стал читать дальше:

– «Если с тобой будет больше двух человек – твой отец умрет», – дочитал Влад и спросил: – Олег, ты понимаешь, что, возможно, твой отец уже мертв? Ладно, разговор не о том… У тебя есть какие-то зацепки? Ты можешь предположить, кто это может быть?

– Все я понимаю… но не могу же сидеть сложа руки? Мы попытались с нашими людьми пройти по всем местам, где могут его держать, даже в притонах шороху навели – бесполезно. Предположения? Нет никаких. Мы уже давно отошли от прежних партнеров, я имею в виду Товарищество на паях, откровенно криминального дела у нас нет – кому мы понадобились?

– Скажи, вы никому дорогу не переходили? Ну не отняли ли вы жирный кусок у кого-либо? Я как-то не верю, чтобы кто-то рискнул похитить его за сто тысяч, хотя это жирный куш. Вспомнил что-нибудь?

Олег поморщил лоб, вспоминая, и прикусил губу так, что у него даже выступила кровь:

– Есть тут одна мысль… На днях приходил к нам зять главного казначея, хотел взять в долг денег, но отец не дал. Он выяснил, что пришел тот по своей инициативе, тесть ничего об этом не знает, а еще – что у заемщика проблемы с кланом портовых бандитов. Они содержат притоны для игры в кости по-крупному, где обыгрывают купцов и дворян, желающих пощекотать нервы. Так вот он проиграл там тысяч пятьдесят и просил у нас денег, чтобы погасить долг. Как я уже сказал, отец ему не дал денег. Он ушел, сказав, что мы еще сильно об этом пожалеем. Было же это за три дня до бала. Но при чем тут встреча с человеком во дворце, я не знаю.

– А может, просто совпадение? Вы ездили к этому зятю?

– Ездили. Ничего это не дало. Нас просто на порог не пустили, сказали, чтобы валили куда подальше.

– Хмм… интересно. И про деньги речи не было. Сдается мне, твой отец в доме у этого урода. А если штурмом взять?

– Это будет даже не скандал – это бунт. Дворец дочери казначея рядом с императорским дворцом, поднимется страшный шум, прибежит гвардия – получится прямо-таки государственный переворот! Да и не осилим мы их.

– Ну осилить-то осилим, вот только это глупо будет – перебить стражу императора. Нет, таким способом не получится. И времени мало уже. Ты денег собрал?

– Собрал. Помогут ли только… – Олег горестно потер лоб, и из его глаза выкатилась слеза. – Вот суки, мы же не трогали никого! Ну почему на нас все?!

– Потому что вы не трогали, потому и на вас. Решили, что вы теперь слишком мягки и вкусны, можно вами и закусить. Ладно, вот что я предлагаю: как стемнеет, я и Амалия пойдем в дом этого зятя, ты мне его покажешь, и попытаемся узнать что-то о твоем отце. Как он выглядит, этот зять? Иди сюда!

Олег подошел и сел рядом с Владом, тот ввел его в транс и вытянул из него воспоминания о приходившем к ним родственнике казначея, потом разбудил и сказал:

– Все, видел. Прохиндей еще тот. Отдыхай, потом сопроводишь нас к его дому. Если в доме нет, пойдем к докам и будем надеяться, что твой отец еще жив, будем его вытаскивать. Я думаю, практически уверен, что это дело рук твоего знакомого. Конечно, он не сам – кто-то другой исполнял. Но в том, что он в этом замешан, уверен. Отдыхай.

Вечер наступал медленно, день не хотел сдаваться ночи, но она все-таки одолела, и скоро на темно-синем небе проступили мириады звезд. Город стихал, не слышно было криков ослов, ржания лошадей и грома подкованных железом колес повозок по булыжникам мостовой. В элитном районе стало вообще тихо и безлюдно – редкие припозднившиеся слуги проносились к месту своей работы почти бегом, опасаясь наказания хозяев за опоздание.

Когда наконец и последние прохожие исчезли, Влад с Олегом и Амалией выскользнули из ворот особняка. Они не стали садиться на лошадей – идти было недалеко, да и привлекать к себе внимание стуком копыт им никак не хотелось. Они оделись в темные костюмы. Амалия и так всегда теперь ходила в черном, а Владу пришлось найти свой старый кожаный, в котором он возвращался из Викантии. Они намазали лица сажей, их мечи были в черных ножнах, так что ни одно светлое пятно не указывало на то, что вдоль высоких заборов крадутся неслышной походкой люди. Олег ничем не выделялся из их группы, Влад позаботился об этом.