Удары по ирригационным плотинам, несмотря на их небольшой размах и относительно небольшой стратегический эффект по сравнению с тем, что могло быть, если бы ударам подверглись 20 плотин вместо 5, дали противнику урок тотальной войны, которую могла обеспечить авиационная стратегия. Речь шла, таким образом, о тотальной войне, охватывающей всю экономику страны, все ее население и все развернутые вооруженные силы.

Для ведения современной войны мобилизуются все национальные ресурсы. Только война, в которой удары наносятся по всему без исключения военному потенциалу противника, может закончиться без истощения и экономического краха обеих сторон. Удары авиации показали, что Объединенные Нации с помощью своих военно-воздушных сил располагали способностью обеспечить тотальный характер войны в Корее.

Удары по плотинам в Токсане и Часане были сами по себе обычными действиями авиации по обеспечению изоляции района боевых действий. В их ходе применялись обычные боеприпасы и обычная тактика. Но их фактическое влияние на противника вытекало из значения целей, подвергнутых ударам, и той роли, которую они играли для его общей способности оказывать военное сопротивление. Их истинное значение северокорейцы поняли полностью, даже если этот урок и был неясным для нас.

Генерал Уэйлэнд считал удар по Токсанской и Часанской плотинам одной из самых значительных воздушных операций в корейской войне.

Если история признает, что они явились тем решающим нажимом, который обеспечил немедленное заключение перемирия, то они, конечно, были для нас важным уроком в прошлом и явятся поучительным примером на будущее.

С самого начала войны в Корее военно-воздушными силами Объединенных Наций проводились интенсивные боевые действия по изоляции района боевых действий, вызвавшие много споров. Операция по «удушению» (Strangle) являлась только одной фазой этого непрерывного срыва транспортных перевозок противника и работы его системы снабжения.

Военно-воздушные силы часто указывали на две специфические особенности корейской войны, которые ограничивали боевые действия по изоляции района боевых действий и снижали их эффективность.

1. Необычно малая глубина нанесения ударов, вызванная нашим желанием ограничить ведение боевых действий районом, расположенным к югу от реки Ялуцзян, очень сильно сузила районы для нанесения ударов с целью изоляции района боевых действий. Относительно небольшое расстояние между линией фронта и рекой Ялуцзян затрудняло обнаружение с воздуха колонн автотранспорта и поездов с предметами снабжения, двигавшихся на юг из Маньчжурии, и нанесение ударов по ним, особенно тогда, когда почти все перевозки осуществлялись в ночное время. Это ограничение, конечно, не давало возможности наносить удары по источникам снабжения.

2. Временное затишье в боевых действиях на земле в течение последнего года означало, что северокорейцы расходовали только небольшую часть того количества снабжения, которое нормально требовалось в условиях ведения напряженных боев. Если в условиях затишья противник расходовал лишь 5 % снабжения, нормально потребного в условиях ведения ограниченных боевых действий, то при сокращении его возможностей снабжения в результате изоляции районов боевых действий на 90 % он мог осуществлять накопление предметов снабжения в размере 5 %. Перед ВВС возникал вопрос, есть ли основания, чтобы прекратить действия по изоляции района боевых действий как безуспешные и позволить тем самым противнику направлять в создаваемый резерв не 5, а 95 % снабжения, которое могло бы в этом случае поступать на фронт.

В дополнение к этим довольно хорошо известным соображениям имеется еще один столь же существенный мотив, который в прошлом привлекал мало внимания. Речь идет о продемонстрированной северокорейцами удивительной способности осуществлять восстановительные работы в целях поддержания в действующем состоянии системы снабжения. Темпы строительства и восстановления железнодорожных и шоссейных мостов в Корее были феноменальными. Это не являлось результатом использования какого-нибудь секретного оборудования или радикальных технических приемов, а объяснялось в основном бесхитростным и эффективным использованием самых простых строительных материалов и оборудования в руках больших масс, по-видимому, хорошо руководимых и интенсивно трудившихся рабочих.

Техника наведения мостов, применявшаяся в корейском конфликте, не была оригинальной. Все методы строительства и ремонта были повторением методов, использовавшихся китайцами и японцами в годы второй мировой войны. Основное отличие заключалось в большей эффективности, которая объяснялась целым рядом факторов. Основными из них являлись: стабильность наземной обстановки, позволявшая ремонтным бригадам постоянно находиться в районе крупных мостов, и наличие крупных запасов лесоматериалов и резервов рабочей силы, то есть двух основных элементов, необходимых северокорейцам для осуществления строительных и ремонтных работ по их способу.

Несмотря на то, что в первые месяцы войны по мостам на шоссейных дорогах было нанесено значительное количество ударов, стало совершенно ясно, что путем разрушения этих мостов остановить автомобильные и гужевые перевозки было невозможно. Наличие большого количества дорог в Северной Корее и небольшая глубина рек давали противнику возможность или обходить поврежденные участки дорог, или преодолевать водные преграды вброд ниже разрушенных мостов. За небольшим исключением, все реки Кореи можно преодолевать вброд почти в течение всего года, кроме коротких периодов дождей.