– Вы исключительно хорошо играете, – заметил отец Энтон, после того как третий раз подряд поставил моему королю мат. – Однако, вам не хватает практики, и вы слишком нетерпеливы. Перед тем как ходить, думайте, а потом – думайте снова.

– Я так и пытаюсь делать. Но я думаю, что в моей голове другие вещи.

– Вроде нашего демона? Вы не должны об этом думать.

– Это что-то тяжело забывается.

Отец Энтон взял из табакерки щепотку табака и церемонно затолкнул ее в свою левую ноздрю.

– Демон крепнет на страхе, мой друг. Чем больше вы его боитесь, тем неистовей он становится. Вы должны думать о том, что у нас есть внизу, в подвале, всего лишь как о куче костей, оказавшихся не на своем месте, вроде тех, которые могла припрятать любая гончая в своей заначке.

– Хорошо, я попытаюсь.

Отец Энтон двинул пешку к ладье и откинулся в своем кожаном, обитом гвоздями кресле. Пока я хмурился над шахматной доской, пытаясь найти путь выхода из ситуации, которая, на первый взгляд, пахла четвертым матом через три хода, он задумчиво посасывал бренди, затем произнес:

– Вас удивило, что демоны жили на самом деле? Что они имели мясо и кости?

Я поднял голову: старик пристально смотрел в огонь, в его очках отражались языки пламени.

– Не знаю. Полагаю, что так. Я бы не поверил, до тех пор пока сам бы не увидел этого.

Отец Энтон пожал плечами.

– Мне кажется странным, что в наш практический век, когда люди склонны искать факты и доказательства, материальные проявления религии, подобные демонам и дьяволам, должны быть осмеяны.

– Да бросьте вы! Не многие люди когда-нибудь видели демона.

Отец Энтон повернул голову и серьезно на меня посмотрел.

– Не видели? Они должно быть удивятся. Демоны и дьяволы эволюционировали подобно нам, и удивительно, сколько их еще прячется на земле.

– То же самое относится и к ангелам? – спросил я. Я имею в виду: есть ли кто-нибудь в нашем мире?

Отец Энтон покачал головой.

– Ангелы никогда не существовали как материальные создания. Имя «ангел» описывает состояние священной энергии, которая ужасна в классическом смысле этого слова. Я знаю, что ангелы – это посланники бога; что они охраняют нас от зла и искушений Сатаны. Но я достаточно много о них знаю, чтобы сказать, что в этой жизни я бы предпочел с ними не встречаться. Они грозны, мягко выражаясь.

– Их можно призвать так же, как и демонов?

– Не совсем так же. Но если вы интересуетесь этим, то где-то на моих полках есть книга по вызыванию ангелов. Это была любимая книга его преподобия Тейлора, когда он жил здесь во время войны, – как это ни удивительно. Возможно, проблемы с демонами вашей страны встревожили его настолько сильно, что он искал какую-то помощь от войска божьего.

На несколько минут, пока я размышлял над своим следующим ходом, мы замолчали. За высокими окнами снова пошел снег, густой и тихий, мягко укрывавший северную Францию, пока она не стала похожей на луну. Через Польшу, Германию и Бельгию дул восточный ветер, приносивший с собой бесконечную, холодную и безрадостную зиму.

Отец Энтон оценил шахматную доску.

– Ce n'est pas mal, ca, [34] – сказал он, одобрительно кивая головой. Но затем его костлявая, покрытая пятнышками рука передвинула его королеву к моему королю, и он сказал: – Malheureusement, c'est eche et mat. [35]

Одним ходом он поставил моего короля в безвыходное положение, и все, что мне оставалось, это поднять руки, признав свое поражение.

– Думаю, я получил хороший урок. Никогда не играй с девяностолетними стариками.

Он улыбнулся.

– Если вы остаетесь в Швейцарской Нормандии, то мы должны сыграть еще. Вы – стоящий противник.

– Спасибо, – сказал я, поджигая сигарету. – Но боюсь, что мне больше подходит бейсбол.

Когда резные каминные часы пробили двенадцать, мы покончили с бренди. Поленья в камине вспыхнули и упали; и вокруг нас воцарилась тишина особняка священника, стоящего в самом сердце маленькой, заснеженной деревушки среди скалистых гор Нормандии.

– Вы совершили сегодня смелый поступок, – произнес отец Энтон. – Вы должны это понимать. Я знаю, что Мадлен признательна вам; но и я – тоже. Мне очень грустно, что за все эти годы среди нас не оказалось достаточно отважного мужчины, который бы смог сделать то, что сделали вы, – вскрыть танк.

– Вы знаете, как говорят: «невежество – счастье», – сказал я ему. – Если бы я знал так много, как вы, о дьяволах и демонах, я бы, наверное, и близко не подошел к этому танку.

– Тем не менее, я благодарен. И я хочу, чтобы сегодня ночью на вас было мое распятие, – как защита.