– Прости, дорогая, я понимаю, как все это ужасно, но такое вполне может быть. Мне не дает покоя выражение лица этой женщины. Мольба...

– Том, умоляю тебя!

– В любом случае есть только один способ убедиться в моей правоте.

– Нет! – воскликнула она, но, сдержавшись, добавила: – Прямо сейчас?

– Сентас может сбежать, Энн, если решит, что у меня есть что-то конкретное против него.

– Да, но... – она тяжело опустилась на диван, – я не могу тебе помочь в этих жутких поисках и очень надеюсь, что ты не прав. Потому что, если окажется, что все это время мы жили рядом с могилой... – Она тяжело вздохнула и закрыла глаза.

– Скоро вернусь, – сообщил я и направился к выходу.

– Том, а где ты собираешься искать?

Я беспомощно развел руками:

– Думаю, где-то под домом. Вряд ли он это сделал на заднем дворе... В общем, не знаю.

Потоптавшись еще немного на пороге, я решительно открыл дверь и шагнул на улицу. Ночь была довольно прохладной. И пока я шел по аллее к гаражу, легкий ветерок приятно холодил мое разгоряченное лицо. В гараже я включил свет, разыскал лопатку с короткой ручкой – под домом можно было работать только такой – и снял с крючка фонарь.

«Неудивительно, что Энн стало дурно, – думал я, направляясь на задний двор. – Мысль о том, что мы два месяца жили над могилой зверски убитой женщины, способна кому угодно испортить настроение».

В доме не было подвала, их очень редко строят в Калифорнии. По периметру стоящего на свайном фундаменте строения было предусмотрено невысокое бетонное ограждение, чтобы под дом не затекала вода, а над ограждением имелось отверстие, достаточно большое, чтобы в него можно было пролезть. Отодвинув в сторону декоративный щит, я зажег фонарь, вооружился лопатой и заполз под дом. Причем сразу же почувствовал себя как в холодильнике. Песчаная почва была влажной и очень холодной. Поздравив себя с возможностью простудиться, я поднял фонарь и принялся осматриваться. В пределах видимости была только ровная, нетронутая земля.

Я немного повернулся в другую сторону, и в этот момент луч фонаря осветил небольшой холмик. Моим первым и, пожалуй, вполне естественным желанием было поскорее выбраться из темного и сразу ставшего жутким подпола и бежать в полицию. Пусть уж они сами выясняют все остальное. Но, поразмыслив, я понял, что спешить нельзя. В конце концов, там вполне может быть зарыто что-нибудь другое. Дом построен недавно, строители могли закопать в подполе строительный мусор.

Судорожно сглотнув, я пополз к страшному холмику. И чем ближе я к нему приближался, тем меньше оставалось сомнений. Словно чей-то назойливый голос нашептывал мне в ухо одно-единственное слово: «да».

Вблизи холмика уровень земли был несколько выше, чем в том месте, где я проник в подпол, поэтому копать пришлось лежа. В полной тишине было слышно только, как с глухим стуком падали комья мокрой земли. И тут ко мне снова явилось озарение. «Поспеши, – билось у меня в мозгу, – поспеши!» Я продолжал копать, убеждая себя, что скоро все кончится, мы снова заживем нормальной жизнью. Возможно, я смогу найти хорошего медиума, который научит меня, как правильно обращаться с этим непрошеным даром. Тогда у нас больше не будет неприятностей.

Тут с моих губ сорвалось проклятие. И еще я ощутил сильный позыв к рвоте. Потому что я нашел, что искал. Кусочки земли срывались с краев ямы и прыгали по синеватым пальцам мертвой руки, которую я только что откопал. Несколько секунд я не мог отвести взгляд от ужасной находки, потом резко воткнул лопату в землю и поспешил выбраться на волю. Я был прав и все сделал правильно. Теперь у меня было доказательство.

Выбравшись из-под дома, я с удовольствием принял вертикальное положение и тщательно отряхнулся. Потом вернул на место щит и пошел домой.

У нас в гостиной на моем любимом зеленом стуле сидела Элизабет.

– Привет, Элизабет, – поздоровался я с гостьей.

Она молча кивнула.

– Я пригласила Элизабет к нам, – нерешительно начала Энн, – ей дома очень одиноко.

– Ладно. – Я вопросительно взглянул на жену: – Ты ей сказала?

– Нет.

Элизабет пристально разглядывала мои брюки. Опустив глаза, я понял, что мои попытки почистить одежду на улице успехом не увенчались. Брюки были перепачканы мокрой землей.

– Ты что-нибудь нашел? – не выдержала Энн.

– Да, она там, внизу.

– Боже мой!

В другом конце комнаты раздался шорох.

– Ну вот и все, – выдохнула Элизабет.

Обернувшись, я увидел, что она целится в меня из своего «люгера».

– Лиз, что ты... – Энн не сумела договорить. Ничего не понимая, она завороженно уставилась на пистолет.

А я так вообще онемел, глядя на бледное лицо соседки. Где же были все мои предчувствия, ощущения и озарения? Куда же подевалась хваленая телепатия? Я был потрясен, сбит с ног, уничтожен!