Но я уже не воспринимал того, что мне говорил Игорь. Смелковский, вспомнил я, так это же фамилия Александра Александровича!

— Игорь, кто твой папа?

— Физик, — Игорь опустил голову. — Но он не живёт с нами.

— А где он живёт?

— Во Владивостоке.

— А как его зовут? А-квадрат?

— Нет, Александр Александрович.

— Ну, правильно — А-квадрат.

— Ты его знаешь? — встрепенулся Игорь.

— Как-то встречались, — неопределённо ответил я.

— Где, во Владивостоке?

— Ага.

Я соображал, что делать дальше. Вроде всё сходится — и фамилия, и отчество. И похож он здорово на ту чеканку. Или не похож?

— А ну-ка улыбнись! — велел я Игорю.

— Чего-чего? — опешил тот.

— Ну растяни рот до ушей!

До чего непонятливый человек — просто ужас.

— Зачем? — до Игоря по-прежнему ничего не доходило.

Нет, наверное, он не сын Александра Александровича. Тот всё схватывает на лету.

Я понял, что пока всё растолкую Игорю, уйдёт много времени, и тогда я применил недозволенный приём. Я пощекотал его под мышками.

Игорь взвизгнул, а рот его, как и требовалось, растянулся до ушей.

И в то же мгновение я словно бы увидел чеканку в комнате Александра Александровича — лохматый босоногий мальчишка, улыбка — рот до ушей, из-за плеча вылетает птица. А потом передо мной предстал и сам Александр Александрович — белые зубы обнажены в улыбке, чёрная борода, как у пирата.

— Похож, — с облегчением перевёл я дух. — Вылитый папочка.

— Ты что, по шее захотел?

Игорь уже не улыбался, а глядел на меня свирепо.

— Не сердись, — я хотел похлопать Игоря по плечу, но он отпрянул от меня. — Пошли, но дороге всё объясню…

Я повёл Игоря к дому Александра Александровича. Игорь был добродушным человеком, и через минуту он уже не злился на меня, а без умолку рассказывал:

— Вот бы выиграть соревнования! Да шансов мало. Тех, кто победит, возьмут в школу-интернат, специальную, для юных пловцов. Будут готовить на Олимпийские игры… Слушай, а что ты хотел мне объяснить?

Пока я шёл и слушал Игоря, я не переставал думать, как ему рассказать обо всём.

Набравшись духу, я заговорил. Вот живёт в городе человек. У него золотые руки. Ничего не стоит ему решить любую задачку. Но нет в доме у человека радости. А всё потому, что забыл дорогу к этому человеку его сын. Сын, вообще, думает, что отец живёт где-то очень далеко, чуть ли не на Дальнем Востоке…

Я замер на полуслове и покосился на Игоря. Догадывается ли он, что я говорю о нём? Игорь напряжённо морщил лоб, но по его глазам было видно, что не догадывается. Наверное, сообразить, что я хочу сказать, было нелегко.

У дома Александра Александровича мы остановились, и сомнения напали на меня со всех сторон. А что, если я всё это придумал? Мало ли людей с одинаковыми фамилиями, а они вовсе не отец и сын, и даже не родственники и не знакомые. Просто однофамильцы. Но Игорь к тому же похож на чеканку, которая висит в комнате Александра Александровича. Вообще-то, честно говоря, сходство весьма отдалённое, очень приблизительное.

Но попытка, говорят, не пытка. Я отбросил все колебания и повернулся к Игорю:

— Подымись на четвёртый этаж, найди там квартиру 37 и позвони.

— А кто там живёт? — спросил Игорь.

— Позвони, я тебя очень прошу, — повторил я. — Только не говори, что я с тобой пришёл…

Так ни о чём не догадавшись, Игорь вошёл в подъезд. Я представил, как он взлетает, перепрыгивая через ступеньку, на четвёртый этаж и нажимает кнопку звонка. А вдруг Александр Александрович вышел из дому?

Нет, Александр Александрович дома. Вот он выскочил на балкон и кого-то высматривает. Не меня ли? Как же он догадался? Или Игорь рассказал?

Я едва успел присесть и спрятаться за "Жигули", которые стояли у подъезда.

Значит, всё-таки Игорь — сын Александра Александровича. Что и требовалось доказать, как говорил, заканчивая объяснение задачи, сам Александр Александрович.

Вечером меня позвали к телефону.

— А-квадрат говорит, — послышался знакомый голос. — Так вы меня, кажется, называете?

— Я не знаю, — пролепетал я в трубку.

— А я знаю, — сказал Александр Александрович и, помолчав, спросил: — Твоя работа?