Topp решил, что прицеп они могут разгрузить и утром, но им еще предстояло разобрать коробки, стоящие посреди кухни. Мэллори чуть не падала от усталости, а ей еще следовало накормить Чарли. Время его ужина давно прошло, и он бегал за ними в надежде, что про него все-таки вспомнят.

Поморщившись, Мэллори сняла промокшую куртку и, повесив ее на спинку стула, начала искать в коробках собачий корм. Topp принес портативную газовую конфорку и приладил ее к чайнику. Его движения были быстрыми и ловкими, и Мэллори обнаружила, что с любопытством наблюдает за ним. Раньше она видела в нем лишь преуспевающего бизнесмена и думала, что он умеет только зарабатывать деньги. Похоже, она ошибалась.

Наполнив миску Чарли, она поставила ее на пол. Пес жадно набросился на еду, и вскоре миска была вылизана дочиста. Утолив голод, Чарли попил воды и довольно растянулся на коврике перед камином.

Topp посмотрел на него.

— Наверное, иногда хорошо быть собакой, — сухо произнес он, зажигая конфорку.

— Это точно. Миска корма, теплое местечко, где можно полежать, — и он счастлив, — сказала Мэллори, шатаясь от усталости. — Без собачьего корма я обойдусь, но прилечь была бы не против. Ты взял постельное белье?

— Да, я отнес его в спальню.

— Тогда я пойду постелю.

В маленькой спальне было очень холодно, и Мэллори, дрожа, накрыла комковатый матрац одеялом, постелила белье и достала плед и еще пару одеял. Даже в тусклом свете одинокой лампочки постель выглядела заманчиво.

Когда она вернулась на кухню, Topp зажег камин. Хотя огонь был маленьким, он создавал иллюзию тепла.

— Я приготовил чай, — произнес он, затем указал ей кивком на одно из кресел. — Садись.

Кресло было грязным и пыльным, но Мэллори сейчас было все равно. Благодарно опустившись в него, она взяла у Торра кружку и обхватила ее руками.

— Завтра я починю печку, — пообещал Topp, садясь с кружкой в другое кресло, — и у нас будет тепло.

— Тепло? Что такое тепло? — Свернувшись калачиком в кресле, Мэллори наблюдала за Чарли, который довольно потягивался у камина. — Я даже не помню, на что это похоже!

Уставившись на огонь, она с тоской подумала о своем доме с центральным отоплением, которого лишилась наряду со всем остальным. Единственное, что у нее осталось, — это унижение и огромный долг.

И муж, который ее презирал.

Она вздохнула.

— Днем тебе здесь больше понравится, — сказал Topp.

— Надеюсь, что ты прав, — ответила Мэллори, хотя очень в этом сомневалась. Она посмотрела на него. — И что же мне здесь может понравиться?

— Холмы, море, покой. Свежий воздух. Пение птиц. Простор. Никаких звонящих телефонов, электронной почты, никакой суеты.

Внезапно перестав дрожать, Мэллори удивленно посмотрела на него.

— Я думала, ты без всего этого жить не можешь. А как же погоня за деньгами, риск, выброс адреналина?

— Я предпочитаю бросать вызов горам, — ответил Topp. — Не буду врать, что не получал удовольствие, когда занимался бизнесом, но изначально я планировал заработать достаточно денег, чтобы купить загородный дом. Разумеется, не такой большой, как этот. Ферму или что-то в этом роде, чтобы можно было получать доход от земли. Обратная сторона успеха состоит в том, что вместе с ним приходит ответственность, — продолжил он. — Когда нанимаешь большое количество людей, ты осознаешь, что от тебя зависит их благосостояние, и с каждым днем тебе становится все труднее решиться на продажу бизнеса.

Должно быть, во взгляде Мэллори было больше скептицизма, чем она думала, потому что Topp внезапно остановился.

— Понимаю, это прозвучало так, как будто я занимался бизнесом только ради своих сотрудников, что, конечно, не является правдой, — признался он. — И я действительно получал удовольствие от трудных проектов и выгодных сделок. Нетрудно убеждать себя в том, что после очередного миллиона ты сможешь остановиться. До тех пор, пока на горизонте не появляется возможность заработать еще один миллион… Кто знает, как долго бы это еще продолжалось, если бы я не получил письмо от дедова нотариуса.

Topp наклонился, чтобы положить в камин полено, и мерцающее пламя огня осветило его мужественные черты. Наблюдая за ним поверх кружки, Мэллори поняла, что за последнюю минуту узнала о нем больше, чем за пять месяцев их брака. Прежде Topp ничего не рассказывал о себе.

А она не спрашивала.

Мэллори содрогнулась, словно пытаясь прогнать неприятную мысль.

— Это письмо перевернуло всю мою жизнь, — продолжил он, не заметив ее реакции. Оно заставило меня понять, что я слишком долго шел по пути, по которому собирался сделать всего несколько шагов, и мне пришлось сделать выбор. Я мог либо продолжать делать деньги, либо все продать и вернуться в Кинсейлли.