– Бегом! Эту границу надо пересекать только бегом! Быстро,

быстро!

Первым рядом с ним оказывается Цапко. Фельдшер ошарашено мотает головой, трет красные глаза, спрашивает:

– Что это было?

Ник не отвечает - а что он может ответить? Указав за угол, он идет туда. Хал, Эн и Юсупов появляются одновременно и бегут прочь от огненной стены.

Дождавшись всех во внутреннем дворе РКБ, Ник оглядывается. В шестом слое очень много движущихся объектов. На бетонных колоннах дрожат плазменные шары. Стена здания время от времени идет волнами и из нее выглядывают каменные иглы, словно там, в глубине ожившей материи, прячутся гигантские морские ежи. Кабели над головой извиваются, как змеи. Воздух потрескивает. Но это все ерунда, это они уже проходили во втором слое и это - не страшно, главное только ничего не трогать руками и не делать резких движений.

Седьмой слой живым янтарным куполом накрывает въезд в подземные помещения больницы. Он совсем маленький, этот купол - метров сорок в диаметре. «Седьмой слой убил меня», - вспоминает Ник и идет туда.

– Децл тормози, блин, - говорит за его спиной Хал.

Он дышит тяжело, точно только что пробежал кросс по пересеченной местности. Ник поворачивается, смотрит на него, на Эн, на Цапко и Юсупова.

– Нам нельзя останавливаться!

– Лезть на рожон эта… тоже нельзя.
– Юсупов чешет затылок.
– Ты же помнишь, что рассказывал Филатов.

Посмотрев на Цапко, Ник спрашивает:

– Где хранилища с вакциной?

– Там, - неуверенно кивает на переливчатый янтарный купол фельдшер.
– На нулевом этаже.

– Другой вход туда есть?

– Должен быть.

– Тогда давайте искать. Обойдем здание по пери…

Договорить Ник не успевает - реальность вокруг искажается, все прямые линии словно бы расслаиваются, распадаются на пласты, как в компьютерной трехмерной модели.

А потом он видит человека, который идет прямо сквозь то, что еще минуту назад было бетоном, кирпичом, стеклом. Идет не спеша, даже устало. Человек одет в грязную военную форму, у него большая круглая голова, лысина, крупный нос и маленькие, прижмуренные глаза. В руке он сжимает вилы. Такие знакомые, филатовские вилы.

– Бабай, - пораженно вскрикивает Эн и пятится.

Ник и остальные тоже отступают, не сговариваясь, выставляют стволы автоматов. Дело в том, что идущий прямо на них Бабай может свободно заглянуть в окно четвертого этажа - росту в нем никак не меньше десяти метров.

– Эй!
– кричит Хал.
– Абы! Слышишь меня?

Бабай не слышит. Мерно переставляя ноги, он идет и идет через расслоившуюся реальность к янтарному куполу седьмого слоя. Ник еле успевает отскочить - огромная ступня, обутая в армейский ботинок, опускается на асфальт совсем рядом.

– Он… он живой?
– спрашивает Эн.

– Может, галлюцинация?
– неуверенно предполагает Цапко.

Дойдя до купола, Бабай останавливается. Он лишь чуть-чуть, на какие-нибудь пару метров, ниже выпирающей из земли полусферы. Медленно, словно преодолевая вязкое сопротивление, Бабай оборачивается, но смотрит не на людей, а куда-то вдаль. Потом он поднимает вилы и вертикально вонзает их в землю с таким расчетом, чтобы два зубца оказались внутри купола…

– Осторожнее, ради Бога, осторожнее!
– кричит Цапко, размахивая руками.
– Не впихивай, ну что ты делаешь!

– А как я ее тебе сюда поставлю, блин!
– оправдывается Хал, застывая с белой картонной коробкой у десантного люка тягача.
– Тут места не осталось уже.

– Значит, ставь сверху, - командует Цапко.

– Сверху тоже не влезет, все, под самый потолок забито.

– Тогда… - Цапко в отчаянии ломает тонкие пальцы, лицо его страдальчески искажается. Он бежит вокруг «маталыги», заглядывает в передний люк и радостно объявляет: - Тут еще есть место! Давай, давай!

– Может, наверху привяжем?
– предлагает Ник.

– Обязательно, обязательно, - радостно кивает фельдшер.
– Физраствор и инъекторы - это наверх.

– Вот это всё?
– изумляется Ник, кивая на пирамиду коробок и ящиков.
– Мы же хотели второй раз приехать.

– Мало ли что случится, - опасливо говорит Цапко и рубит воздух ладонью: - Берем всё по максимуму.

После того, как на нулевом этаже главного здания РКБ они нашли хранилища с медикаментами, Цапко словно подменили. Куда только девалось его нервная неуверенность, усталость… В фельдшера точно вселился другой человек, энергичный, бодрый и стопроцентно уверенный в себе.

Весь остаток дня они таскали к тягачу лекарства, вакцины, упаковки одноразовых шприцов и ящики, в которых булькали бутыли с физраствором.

– Стрептомицина еще шесть коробок!
– орал Цапко в распахнутые двойные двери, откуда веяло холодом.
– И тетрациклина.

– А бицилин брать?

– Обязательно! Против воспалительных процессов в мочеполовых органах!

Конечно, львиную долю всех медикаментов составляли противочумная вакцина и антибиотики, которыми лечат древнюю болезнь - стрептомицин, хлорамфеникол, тетрациклин. Но помимо них Цапко набрал кучу всевозможных медикаментов, а когда Ник попытался урезонить аппетиты фельдшера, отбрил его с чисто докторской безаппеляционностью: