Леонора вовсе не была разочарована. Господи, да о каком разочаровании может идти речь, когда теперь у нее есть крыша над головой и собственный, пусть и скромный, капитал?

В голове у нее родился план. Молодость уже прошла, ей двадцать пять лет, но ведь женщины и старше ее выходят замуж. По правде, говоря, Леоноре отчаянно хотелось иметь семью, и свой дом с детской, и мужа, который, если ей повезет, полюбит ее и которому она сможет ответить любовью.

— Я бы предпочла осмотреть дом, прежде чем принимать какое-либо решение, — сказала она.

Мистер Уорвик кивнул:

— Весьма благоразумно с вашей стороны.

Они договорились, что, как только она соберется посетить Бат, он попросит одного из своих коллег представлять ее интересы.

Леонора подписала необходимые бумаги, и поверенный собрался удалиться, но тут его перехватила сгоравшая от любопытства миссис Фарлинг. Ее полные щеки горели румянцем, а необъятная грудь взволнованно вздымалась.

— Мистер Уорвик, неужели вы хотите отправиться в Лондон уже сегодня? — воскликнула она и всплеснула руками, так что накинутый на ее плечи газовый шарф едва не упал на пол.

Мистер Уорвик поклонился.

— Нет, мадам. Я сниму комнату в трактире у почтовой станции и отправлюсь в обратный путь завтра утром.

— Боже мой, плохого же вы о нас мнения, если думаете, что мы позволим вам остановиться в трактире! Вы должны — слышите, должны! — воспользоваться нашим гостеприимством.

— Мадам, вы — воплощение доброты. Я с радостью принимаю ваше приглашение.

Леонора понимала, как мистер Уорвик счастлив, что ему не придется ночевать в кишащем клопами и блохами почтовом трактире, но это означало, что она должна будет отвечать на бесчисленные вопросы за ужином. А ей так хотелось побыть одной и подумать о свалившемся на нее счастье!

Как выяснилось, мистер Уорвик никогда не бывал в доме своего клиента в Бате, а потому не знал, в каком он состоянии, как не мог ничего сказать и о том, что за человек арендует нижние этажи. Ни намеки, ни прямые расспросы не помогли миссис Фарлинг вытянуть из поверенного больше, чем он поведал Леоноре.

— Мадам, я намерена вскоре уйти от вас, — сказала Леонора. — Может быть, вы разрешите мне отправиться в Бат через две недели?

— Так скоро! — ахнула миссис Фарлинг. — Как же будут скучать без вас мои девочки! Муженек, ты должен убедить дорогую мисс Винсент задержаться у нас подольше!

Флегматичный мистер Фарлинг предпочитал, как можно меньше заниматься домашними делами. Он что-то неразборчиво проворчал и вытер губы салфеткой.

— Почему бы тебе не оставить мисс Винсент в покое? Пусть поступает, как ей угодно, — ответил он.

Лорд Келси нечасто пользовался моноклем, который висел на атласной ленте, прикрепленной к его элегантному темно-желтому жилету. Однако сейчас он поднял монокль, чтобы рассмотреть открытое лицо молодого юриста, что сидел напротив него за столом кабинета.

— Так дом теперь принадлежит этой женщине? — спросил лорд Келси, нахмурив брови.

— Да, милорд. Покойный мистер Винсент оставил ей все свое состояние, за вычетом вознаграждения камердинеру. Леди сможет жить безбедно, получая проценты с капитала мистера Винсента и ренту, которую принесет ей этот дом.

— Ммм… — В темно-серых глазах лорда Келси отразилось раздумье. — А велика ли стоимость дома?

— Вы говорите о цене при продаже, милорд? С учетом проживающего арендатора?

Лорд Келси кивнул, и поверенный, чье имя было Когган, назвал сумму.

— А если я предпочту съехать?

Когган помедлил несколько секунд и назвал более высокую цену.

— Так я и думал, — отозвался эрл. — Уверен, она обрадуется, если я предложу что-то среднее. Нельзя допустить, чтобы она поселилась наверху. Подобное обстоятельство будет означать пренебрежение всеми правилами приличий. Так ей и передайте.

— Непременно, милорд, — почтительно произнес Когган, — но у нас почти нет времени. Я только вчера получил письмо от мистера Уорвика с поручением представлять интересы мисс Винсент, когда она прибудет в Бат и вступит в права наследования. Она приезжает в среду — с намерение поселиться в доме покойного деда. Поскольку мистер Уорвик не был осведомлен о том, что вашей светлости было угодно разместить в арендуемой вами части дома, мисс Винсент также пребывает в неведении.

— Вот как? — Келси приложил палец к губам и задумался, а затем начал расхаживать по кабинету. Он был хорошо сложен, и строгий покрой темно-желтых брюк и зеленого сюртука весьма выгодно подчеркивал его безупречную фигуру.

Внезапно лорд Келси остановился, постукивая длинными пальцами по моноклю, который вертел в другой руке. Затем он повернулся к поверенному. Вокруг глаз лорда лучиками разбежались морщинки, а уголки красивых, чувственных губ поползли вверх. Однако это была недобрая улыбка.