— Пожалуй, я тоже, только немного, мне ведь придется вести машину.

Их теперешнее расставание очень отличалось от предыдущего. Сегодня Арчер едва могла дождаться, когда же Луис наконец уедет и оставит ее в покое.

Луис отнес вещи в прихожую и вернулся в столовую, большую комнату с тяжелыми навесными потолками, деревянными панелями по стенам, кожаной мебелью и стилизованным под старину баром. Когда Гаррисоны строили этот дом, Луис настоял на том, чтобы столовая имела интерьер Лондонского мужского клуба, в котором он был во время деловой поездки в Англию. Арчер убеждала мужа, что это непрактично, дорого и безвкусно, но в конце концов уступила. Получился отвратительный кич.

Луис достал из бара бутылку виски.

— Очень жаль, что праздник не получился, мне пришлось много работать.

— Я уже привыкла.

— Но я чувствую себя виноватым.

Арчер вспыхнула. Долго сдерживаемый гнев кипящей лавой вырвался наружу.

— Ничего ты не чувствуешь. Так зачем притворяться? Ты приехал в отпуск, почему же каждый день пропадал на работе? Уверена, присутствие на фирме доставляло тебе громадное удовольствие.

— Остынь, ты ведешь себя неразумно. У меня действительно полно дел. Если я хочу остаться в правлении, мне надо доказать, что я способен работать.

— Но ты не смог выкроить даже нескольких часов для меня и наших сыновей. К счастью, они были слишком заняты или слишком вежливы и не заметили, что брак родителей под угрозой.

Луис взял жену за подбородок, заглянул ей в глаза.

— Ты не права. Мне в самом деле очень жаль, что я не мог уделить тебе внимание и что наша совместная жизнь идет не так, как следовало бы.

Арчер зло засмеялась.

— Что-то не верится.

— Это совсем не смешно, Арчер. Нехорошо, конечно, уезжать, оставляя все по-прежнему. Но у меня нет выбора. Я нужен компании.

— А как быть с моими нуждами, Луис?

— Ты прекрасно обойдешься и без меня. Ты очень сильная женщина, иногда мне кажется, что сильнее меня.

— Слыша подобные заявления, я начинаю сомневаться, а вернешься ли ты вообще.

«Да и нужно ли мне твое возвращение», — мысленно добавила Арчер.

— Не устраивай сцен. Я вернусь через три месяца, и мы все обдумаем.

— Ты действительно этого хочешь?

Луис внимательно посмотрел на жену.

— Я хочу сделать так, чтобы лучше стало всем — мне, тебе, мальчикам. А ты?

— Конечно, — машинально ответила Арчер, не вполне понимая значение этого «лучше».

Мейсон внимательно изучал свое отражение в зеркале. Сорокадолларовая прическа, новый костюм, свежайшая рубашка, дорогой галстук, сверкающие итальянские ботинки. Образец преуспевающего финансиста. Рик самодовольно улыбнулся.

Весело насвистывая, он спустился в подземный гараж и с наслаждением коснулся полированной дверцы «порше». Красавица! Надежная, всегда готовая к услугам, способная удовлетворить все его капризы. Рик уселся в кожаное кресло. «Сегодня будет потрясающий день», — подумал он, выезжая из гаража.

Человек попроще сейчас страдал бы. Но Рика Мейсона нельзя так вот запросто вышибить из седла. Неделю назад Лиз Кент швырнула ему в лицо свой отказ, другой на его месте лежал бы дома, зализывая рану. Рик не такой слюнтяй. Что толку плакать над убежавшим молоком.

В это время года движение на улицах было всегда оживленным, и Мейсону потребовалось около часа, чтобы добраться до окраины Скоттсдейла, где находился филиал Аризонского банка. Захватив лежавший на заднем сиденье кейс, Рик грациозно выскользнул из «порше», порадовался чудесному январскому утру и открыл массивную дверь банка.

— Я бы хотел поговорить с менеджером, который оформляет новые счета, — сказал он хорошенькой брюнетке.

В другое время Рик пофлиртовал бы с ней, пригласил бы девочку в ресторан, но после фиаско с Лиз он поклялся никогда не смешивать дело с удовольствиями. А дело предстояло сегодня очень важное.

Девушка окинула его оценивающим взглядом.

— Я провожу вас в его кабинет.

Через минуту он сидел в удобном кожаном кресле напротив моложавого вице-президента банка.

— Чем могу быть полезен, мистер?.. — поинтересовался тот.

— Мейсон, — холодно ответил Рик. Красная цена таким вице-президентам — десять центов за дюжину. — Я бы хотел открыть у вас счет Кочизского мемориального фонда живописи.

— Кочизского?.. — Вице-президент достал из ящика стола несколько бланков.

— Мемориального фонда живописи, — раздельно произнес Рик. — Я — доверенное лицо организации, которая собирает деньги на строительство школы живописи в резервации Сан-Карлос.