— Вряд ли… — Дороти вздохнула. — Речь пойдет о Мэри. Она тяжело больна. Вот нам с мисс Браун и пришло в голову: вдруг Джон поможет ей пойти на поправку? Может, он найдет время и повидается с ней? Ведь раньше они дружили, а потом у них произошла размолвка…

Нэнси запаниковала. Да если Джон узнает, что это она встала между ним и Мэри, он ей этого никогда не простит. Надо срочно наплести что-нибудь!

— Какая жалость, что Мэри заболела! — изобразив печаль, заахала она. — Только боюсь, мисс Смит, вы зря потратили время.

Дороти испугалась.

— Почему это зря?

— Может, все-таки пройдете в дом? — предложила Нэнси.

— Спасибо, но лучше я подожду Джона здесь, раз уж приехала в такую даль.

— Как вам будет угодно, — улыбнулась Нэнси. — Брат с отцом вернутся ближе к вечеру. Только имейте в виду, чувства Джона к Мэри Браун изменились. Да, раньше они дружили, но с тех пор брат повзрослел и, как говорится, нет худа без добра!.. — Она помолчала. — А Мэри он точно не забудет! Ведь ее отец выжил-таки нас из поместья.

— Лорд Браун умер, и вы могли остаться, — попыталась возразить Дотти. — Да разве девочка виновата в том, что все так вышло…

— Никто ни в чем не виноват, — примирительным тоном заметила Нэнси. — Да, мы могли остаться, но мы уехали и, как видите, не пропали. — Она лучезарно улыбнулась. — Все к лучшему! У Джона теперь новая подружка. Она ему ровня. Мы все так за него рады! Скоро они поженятся.

— Поженятся? — упавшим голосом повторила Дороти.

— Ну да! Ведь Кэти ждет ребенка, — не скрывая удовольствия, сообщила Нэнси. — Уж и день свадьбы назначили… В первую субботу октября. Верно говорят: что ни делается, все к лучшему!

— Да, все к лучшему… — пробормотала Дороти, чуть не плача от обиды. Неужели она и в самом деле проделала весь этот путь понапрасну? Выходит, трещину в отношениях Мэри и Джона уже не склеишь? А такие новости лишь усугубят страдания бедной девочки! У нее сердце сжалось от жалости к Мэри. — В таком разе, извините за беспокойство. Я поеду.

Внутренне злорадствуя, Нэнси с любезной улыбкой предложила:

— А может, все-таки зайдете? Сегодня такая жара!.. Посидите, выпьете чашку чая…

— Спасибо, но я лучше поеду. Вон и такси ждет…

— У вас такой усталый вид, — вошла в образ радушной хозяйки Нэнси. — Может, все-таки передохнете? А такси отпустите. За мной скоро должны заехать, вот вместе и доберемся до Лондона. Хотите, подбросим вас прямо до вокзала?

Дотти покачала головой.

— Спасибо, вы очень добры, мисс Ричардсон, но я лучше вернусь на такси. Мне еще нужно заехать в гостиницу… — Дороти спустилась с крыльца и, обернувшись, добавила: — Знаете что, пожалуй, не стоит говорить Джону, что я к вам приезжала… Если он до сих пор в обиде на Мэри Браун, ему ни к чему знать об этом.

— Пожалуй, вы правы, — согласилась Нэнси. — Не волнуйтесь, я ничего ему не скажу.

— Надеюсь, он будет счастлив со своей новой подружкой. Прощайте! — И Дороти вернулась в такси.

Водитель слышал весь разговор Дороти с молодой женщиной и на обратной дороге обдумывал каждое слово. Заметив, какой убитый вид у его пассажирки, он после долгого молчания решил-таки поделиться с ней своими соображениями.

— Конечно же это не мое дело, — начал он, — но мне пришла в голову одна мысль. По-моему, во всей этой истории есть одна нестыковочка. Если Джон Ричардсон счастлив и собрался жениться на своей новой подружке, то почему же у него такой невеселый вид?

Дороти слушала его вполуха: она все думала о том, как сказать Элис и Мэри, что она прокатилась зря.

— Простите, что вы сказали?

— Я говорю, если у этого Джона Ричардсона все так шоколадно, как уверяет его сестра, то почему у него такая печаль в глазах? Что ему грустить, раз он собрался жениться по любви, да еще вот-вот станет отцом?

— Сколько я вам должна? — невпопад ответила Дороти. Сейчас разговор о Джоне был выше ее сил. Она хотела одного: поскорее вернуться домой, к тем, кого она любит.

Дороти расплатилась и вошла в гостиницу, переживая, что возвращается домой с плохими новостями.

Выходит, Мэри была права! — думала Дороти, укладывая сумку. Джон ее и в самом деле разлюбил. Вот ведь беда какая!..

— Дотти, а я знала, что ты вернешься ни с чем, — спокойно сказала Мэри, когда Дороти и Элис пришли навести ее в больницу. — Жаль, что ты понапрасну проделала такой путь… Зато теперь все ясно. Раз Джон не приехал, значит, он не хочет иметь со мной никаких дел.

Элис первый раз в жизни решилась обмануть племянницу. Мэри была еще очень слаба. Болезнь вроде бы отступила, но Мэри была болезненно худа и бледна, а в глазах таилась такая мука, что Элис за нее боялась.