— А пост? — спросил Рыжий.

— Собирайся, рядовой, — сказал Сержант. — Пост мы оставляем. Я так решил.

Сержант взял бинокль и минуту разглядывал местность вокруг блокпоста, сначала в одну бойницу, потом во вторую.

— Пошли, все.

Крепкой трусцой они сделали пробежку до перелеска, негусто стоявшего в ста метрах от блокпоста.

— Стоп, — скомандовал Сержант.

Все присели на вялую травку.

— Машина… Машины едут, — сказал Вялый, вглядываясь в дорогу. — Со стороны базы…

Сержант сам услышал шум моторов еще раньше. Он тоже смотрел на дорогу, видя краем глаза, как Рыжий улыбается.

Радуется, наверное, что сейчас меня вздрючат за то, что оставил блокпост, подумал Сержант лениво.

— Наш! Это наш “козелок”! — растянул пигментную щеку в улыбке Вялый. — Пошли, чего мы тут…

— Сиди, — тихо откликнулся Сержант.

“Козелок” подъехал к блокпосту почти в упор, ко входу носом, и забибикал: два, три сигнала подряд.

Вялый встал в полный рост, удивленно глядя на Сержанта, и сразу же сел: из “козелка” выскочили двое бородатых в странной какой-то, яркой форме и притаились у входа в блокпост. Потом еще один выпрыгнул и, пригибаясь, подскочил к бойнице, извлекая, кажется, гранату из богатого видом, не российского “лифчика”.

— Охереть, — выдохнул Вялый. — Кто это?.. Это же чехи. На нашем “козелке”. Давай их мочканем?

Самара лязгнул челюстью.

Рыжий сжимал автомат, то вцепляясь в цевье, то раскрывая руку: на черном железе оставался влажный след.

Треснула граната в помещении блокпоста: бородатый бросил. И еще одна. И третья: ее, кажется, вкатили в бойницу с другой стороны.

Следом из машины выскочили другие двое, и все они влезли в блокпост.

Их не было минуты полторы.

— Уходим, — сказал Сержант.

— Давай обстреляем? — предложил Вялый, чуть не дрожа от желанья.

— Мы не будем, понял, Вялый? Не будем! — ответил Сержант, почти рыча.

— Почему? — спросил Вялый, и ноздри его дрогнули.

— А потому что перестреливаться с блокпостом — пустое дело. Так можно стрелять целые сутки. Или ты хочешь его штурмом взять? Вшестером?

— А машину? — спросил Вялый презрительно.

— А если там наши пацаны? Хотя бы один? Связанный? Хочешь его прострелить?

Вялый двигал желваками, словно жаждал перекусить что-то, мешающее дышать, наброшенное, как узда.

Все не отрываясь смотрели на блокпост.

Оттуда вышли бородатые, хмурые и быстрые: залезли в машину и резко рванули с места, обратно в сторону базы.

Отъехав недалеко, возле крутого поворота за холм, уводящего их из-под обстрела, дали длинную очередь по перелеску.

Самара чертыхнулся так, что едва не упал на живот, Вялый присел на колено, Сержант не шелохнулся. Пули прошли высоко — по кронам.

Догадались, что мы где-то здесь… — подумал Сержант. И сами боятся.

— Надо было их встретить на блокпосту, — сказал Вялый. — Я бы их встретил.

— Ты бы лежал там сейчас с дыркой в голове, — ответил Сержант и пошел первый меж деревьев.

Через тридцать секунд обернулся: все шли за ним. Он прибавил шагу, побежал. Слышал дыханье и топанье тяжелых мужицких ног.

Если бежать кратким путем, то они могли выйти к базе одновременно с “козелком”. Его дорога была куда длиннее.

В стороне базы продолжалась стрельба, изредка прекращаясь, тогда они останавливались и дышали.