Возьмем этот случай с миссис Гэр. Мы не можем доказать, что она умерла не естественной смертью. Все это дело выглядит очень похожим на естественную смерть. Но если она была убита - чего здесь ожидать? Вероятно, она была убита потому, что застала какого-то "шпика" за его грязной работой. Воры обычно не убивают. Никакого оружия у них не бывает. Если сможем, мы его найдем и накажем. А если не найдем? Едва ли это человек такого типа, который вторично пойдет на убийство! Вы понимаете, куда я клоню?

– Вполне.

– Ну, вот как обстояли дела в понедельник вечером. Мы держали этот дом под охраной. Снаружи патрулировал полицейский.

– Как трогательно!

– У вас сарказм по любому поводу! Вы все это дело поставили на голову!

– Что вы имеете в виду?

– Эту попытку убить вас. Здесь действительно речь идет о настоящей, обдуманной, недвусмысленной попытке убийства с вещественными доказательствами. Я покончу с этим негодяем! Теперь мы знаем, что имеем дело с опасным преступником, с типом, который снова пошел на убийство. В конце концов, мы не можем ему позволить убить такую милую, симпатичную, любезную молодую женщину.
– Штром улыбнулся мне.

– Для норвежца вы слишком сентиментальны! Я ведь тоже оттуда родом! Во всяком случае, меня радует, что я вдруг стала так много значить для вас!

– Если вы достаточно окрепли...

– Как лошадь!

– Хорошо, следовательно, тогда я распоряжусь привести в эту комнату каждого, кто есть в доме и мог бы пользоваться хлороформом или эфиром, и потребую отчета, где он или она были вчера ночью. Будьте внимательны! Следите за каждым движением, каждым жестом, каждым фальшивым звуком! К счастью, нам придется иметь дело лишь с теми людьми, которые знали, что миссис Гэр хранила в этом чулане некоторые вещи. Кстати, Вы забыли рассказать мне об этом.

– Да, к сожалению.

– Ну ладно. Надо надеяться, это научит вас ничего не умалчивать от полиции.

– Конечно, лейтенант, - смиренно согласилась я.

– Значит, вы действительно чувствуете в себе достаточно сил, чтобы вытерпеть эти свидетельские показания?

– Ну конечно!
– Я села в постели и подоткнула себе за спину подушку. Я почти забыла о своем голоде. Затем я потребовала разъяснить мне, что же, собственно говоря, со мной произошло.
– Мне никто ничего не рассказывает!

Штром рассмеялся.

– Могу себе представить, как вас разнимает любопытство. Итак, вот факты, как они были представлены. После судебного расследования вы ушли вместе с Кистлером и превосходно отужинали. Верно?

– Точно.

– Вы вместе с ним вернулись домой около трех часов утра, распрощались с Кистлером около вашей двери, после чего включили свет и внимательно осмотрели ваши апартаменты. Правильно?

– Совершенно верно.

– Дальше следуют показания Кистлера. Во вторник, в шесть часов утра зазвонил телефон. Этот звонок разбудил мисс Санд, которая спустилась вниз и сняла трубку. Просили Кистлера. Она снова поднялась наверх, постучала, и он ответил, что сейчас подойдет к телефону. Звонил мистер Троубридж, который праздновал заключение крупного договора на рекламу.

– А, так они действительно получили этот заказ!
– вставила я.

– Да. мистер Троубридж праздновал хорошо, и даже слишком, и к утру ему пришло в голову, что он, собственно, ещё совсем ничего не знает о результатах судебного расследования. Кистлер в бешенстве бросил трубку. Он намеревался вернуться в постель, но внезапно удивленно остановился. А почему, собственно, к телефону подходила мисс Санд? Она ведь живет наверху, далеко он телефона, в то время, как вы, миссис Дакрес обычно подходите к телефону первой, так как он, фактически, звонит прямо рядом с вашей дверью. В конце концов, Кистлер предположил, что тот самый ром, должно быть погрузил вас в мертвецкий сон, и вдруг - когда Кистлер обернулся - он почувствовал какой-то запах. Он подошел к вашей двери и принюхался. Из щели под дверью исходил сильный запах эфира и нафталина. Святое небо, почему в шесть часов утра вы занимаетесь чисткой своей одежды? Да ещё после того, как вы пришли домой только в три часа? Он постучал в вашу дверь. Никакого ответа. Он позвал. Но это не принесло успеха, так как стулья, которыми вы забаррикадировались, не поддались.

– О Боже!
– простонала она.

– Что такое?

– Эти стулья действительно ещё были под дверной ручкой?

– Пожалуй, это можно утверждать!

Кровь отхлынула от моего лица, меня охватил озноб.

– Да, но как же тогда этот...этот...преступник проник сюда?

Штром покачал головой и смущенно взглянул на меня.

– Я осмотрел все углы, щели и двери. Я не имею понятия!

Я с ужасом уставилась на него. Что же, ради всего святого, здесь произошло? Что...что за существо пыталось меня убить?

17

– Я просто не смогу этого больше выдержать, - сказала я.
– Я умираю от голода!

Штром приказал одному из своих подчиненных позвонить врачу. Через несколько минут мужчина вернулся со словами:

– До завтра - только апельсиновый сок!

Я покорилась своей судьбе и снова выпила стакан апельсинового сока.

– А теперь я хочу знать, как можно совершить попытку убийства через запертую и забаррикадированную дверь!
– заявила я, немного подкрепившись.

– Хорошо. Я реконструирую это дело.