— Пообещай мне, что не станешь покупать «Л'Амур», — потребовал Дуг.

— Не будь глупеньким, — хрипло прошептала Джэнел. Она скользнула взглядом по губам Дуга, словно действительно решила вдруг, будто он не знает, что делать дальше.

Дуг снял ее руки со своих плеч и крепко сжал ее запястья так, что Джэн стало даже немного больно.

— Джэн, я говорю серьезно. Оставь эту дурацкую идею. Пусть фирма достанется Пеннам. Тебе ведь не надо больше заниматься графикой, которую ты не очень любишь. Тебе не надо даже делать свои украшения, если тебе это надоело. Теперь ты — богатая женщина.

Джэнел не пыталась вырваться. Она молча смотрела на руки Дуга, продолжавшие сжимать ее запястья.

— И это что-то меняет в наших отношениях? — Джэнел по-прежнему говорила тихо, но из голоса ее исчезли чувственные нотки. Она казалась глубоко уязвленной.

— О, Боже! — простонал Дуг. Он провел рукой по волосам девушки, затем сжал ладонями ее щеки. Кожа ее напоминала бархат, волосы — шелк, а губы были такими соблазнительными! А испуганное выражение этих красивых голубых глаз могло вывести из равновесия даже самого хладнокровного мужчину.

— Меня не волнуют деньги, дорогая, — произнес он. — Но «Л'Амур»…

Джэнел вдруг резко отпрянула от него, щеки ее горели от гнева.

— Ты, кажется, вообще ничего не понимаешь! — Она кинулась в другой конец комнаты, словно только оказавшись от Дуга на расстоянии, могла снова взять себя в руки.

— Джэн…

— Как ты мог! — В голосе ее звучала обида. — Ты ведь не привык вести жизнь, полную лишений. Ты по-прежнему рассуждаешь так, будто живешь в Нью-Йорке. Но здесь — совсем другой мир, Дуг. Это просто маленький городок. Мы все здесь — одна большая семья. А я — член другой семьи внутри этой. Мы — ремесленники. И должны сами заботиться о своей работе. Никто просто не сделает этого за нас. Окружающие смотрят на нас как на чудаков. Пришельцев из иного времени. Мы не сидим на работе с девяти до пяти. У нас нет отгулов, выходных и отпусков. Мы работаем так, как хотим сами, потому что нам необходимо то, чего не хватает в этом мире на всех. Нам нужна свобода.

Дуг встал, чтобы подойти к Джэнел. Напрасно она думает, что он ничего не понимает. Он понимает все слишком хорошо. Но он лучше Джэнел видит слабые места того, что она собирается сделать. И он хочет уберечь ее от ошибок и разочарований.

Как будто у него есть право вмешиваться!

Дуг снова сел. Кто он, в самом деле, такой, чтобы учить Джэнел, как ей лучше распорядиться собственной жизнью и свалившимися на нее деньгами. Если бы все это произошло хотя бы через неделю, когда их отношения зашли бы дальше, он знал бы, как убедить ее. Но судьба не дала ему времени занять хоть какое-то место в жизни этой девушки. А пока он и сам толком не знал, чего именно от нее хочет. Он испытывал к Джэнел физическое влечение, но не знал, нужно ли ему нечто большее.

Джэн стояла, повернувшись к нему спиной, и растерянно глядела на обеденный стол, на котором были набросаны обрезки разных материалов для ее поделок. Но Джэн, казалось, не видела этого. Она словно смотрела внутрь себя.

— Они — моя семья, Дуг, — медленно произнесла Джэнел. — Джейсон, Клиффорд, Энджи. Без них я не смогла бы стать собой. Они всегда были рядом, когда мне было тяжело. Я должна отплатить им той же монетой. И покупка «Амур графикс» поможет мне это сделать.

Нет, Дуг просто не имеет права молча смотреть, как она собирается сделать самую чудовищную глупость в своей жизни.

— Ты ничего никому не должна! — воскликнул он. — Разве ты не была рядом с Клиффом, когда он разводился? Я знаю, что хотя ты часто ворчишь на Клиффа, ты готова сделать для него все. А Джейсон… Боже правый, Джейсон. Можешь поверить мне, Джэн, ты уже дала ему гораздо больше, чем он может предложить в ответ. Если ты помнишь, я неплохо знаю этого человека. Возможно, гораздо лучше, чем ты. Он просто паразит, который…

Джэнел резко обернулась. Глаза ее сверкали.

— Не смей! Джейсон — мой друг. Мой лучший друг. Он был рядом, когда мне было плохо. Он дал мне возможность стать графиком, помогал делать украшения. Он — настоящий друг.

Вскочив на ноги, Дуг быстро подошел к Джэнел.

— И никто не смеет его касаться, да? Он же у нас — святой Джейсон Холлоуэй. Парень, который всегда подставляет плечо, на котором можно поплакать, но никогда не пытается затащить тебя в постель.

Дуг грозно возвышался над ней, но Джэн была в ярости и не обращала внимания на его угрожающий вид.

— Джейсон — друг! — повторила она. — А друзья никогда не переступают определенных границ. И не смей…

— Не смей касаться больных мест, да?

Джэн расправила плечи и с вызовом вскинула голову.

Дуг резко, почти грубо привлек ее к себе.

— Ведь рядом со мной ты чувствуешь себя слабой, правда, Джэн? — голос его напоминал рычание разъяренного зверя.

По телу Джэнел пробежала дрожь. Она тут же попыталась убедить себя, что дрожит от гнева и ярости, а вовсе не от прикосновений Дуга. Он собирался поцеловать ее. Она ясно читала это на его лице. И поцелуй этот будет не похож ни на нежные долгие поцелуи сегодня утром, ни на тот, другой, от которого у нее закружилась голова, когда они позировали Джейсону. Нет, этим поцелуем он хочет наказать ее, поставить на место.