— Олимпиада скоро, — сказал Блоха. — Позорище на весь мир… Знаете олимпийский анекдот? — оживился он. — Брежнев открывает Олимпийские игры. Берет листок, читает: «О-о-о-о-о!» Удивился и снова начинает: «О-о-о-о-о!» Помощник сзади наклоняется: «Леонид Ильич, это олимпийские кольца. Текст ниже».

Все засмеялись. И снова в комнате стало тихо.

— Мы разойдемся когда-нибудь или нет? — капризно спросила Соня. — Я спать хочу!.. Где ты меня положишь?

— Здесь, — по-хозяйски развел руками Игорь.

— А нас? — спросил Мишка. — На сеновал?

— Зачем? На веранду. Там тепло.

— Значит, мы с Мишкой на веранду? — уточнил Блоха.

— Да.

— А ты здесь?

— Ну-у… Да… Мы там втроем не поместимся.

— Но зато мы все замечательно поместимся здесь. Не волнуйся, Соня. Мы тебя в беде не бросим. Мы тебя не оставим с этим грязным развратником!

— Ты говоришь, на веранде тепло? — спросила Соня.

— Да.

— Значит, я лягу там, а вы втроем здесь. Только и всего.

Ребята разочарованно умолкли.

— Множество бед происходит оттого, — решительно поднялся наконец Блоха, — что не находится человека, который назвал бы вещи своими именами. Мы вроде неглупые люди, все понимаем, но продолжаем играть в какую-то дурацкую игру. Я думаю, самое время разобраться в наших отношениях… Была детская клятва не влюбляться. И прошло пять лет…

— Хорошая была шевелюра, — с сожалением сказал Мишка, потрепав Блоху по голове.

— Да, — сокрушенно кивнул Игорь.

— Да пошли вы!.. — крикнул Блоха и умолк.

— Что случилось? — спросила Соня.

— Просто Женька решил немного подстричься, — пояснил Игорь.

— В честь окончания школы, — ухмыльнулся Мишка.

— Все, — Соня решительно встала. — Спокойной ночи!

— Спокойной ночи! — все невольно засмеялись.

— А сколько времени, кстати? — спросила Соня.

Игорь взглянул на часы.

— Говорит Москва! — дикторским голосом объявил он. — В столице полдень. В Свердловске и Уфе четырнадцать часов, в Красноярске — шестнадцать, а в Петропавловске-Камчатском, соответственно, полночь… А не предпринять ли нам, товарищи, путешествие? Последний раз перед тем, как окунуться в суровые будни? Вчетвером, без этих рож вокруг!

Все замерли, переглядываясь…

Они ехали в тряском вагоне электрички: Соня на последнем сиденье-одиночке, рядом с ней у стены тамбура были сложены пирамидой громадные рюкзаки. Игорь, Мишка и сияющий свежей лысиной Блоха плечом к плечу сидели напротив. Все молча, в радостном оцепенении, в ожидании скорого счастья, смотрели за окно на распахнувшиеся пространства полей, убегающие назад деревеньки.

Соня вышла в тамбур и встала у дверей с выбитым стеклом, подставив лицо ветру.

Ребята проводили ее взглядом. Выждав время, Игорь деловито хлопнул себя по карману, вытащил сигареты и уже было привстал, когда заметил, что Блоха с Мишкой с тем же деланым безразличием на лицах достают сигареты. Все трое застыли на полудвижении, переглянулись…

Игорь первый засмеялся, сунул пачку обратно и откинулся на спинку. Мишка и Блоха тоже спрятали сигареты и остались на местах, глядя сквозь стекло тамбура на Соню с бьющимися по ветру волосами.

На песчаной отмели они собрали из дюралевых конструкций и брезентовой обшивки две байдарки и упаковали вещи в полиэтиленовые пакеты. Блоха, как военачальник, раскинул на перевернутой байдарке карту, глянул на часы и поставил засечку и время.

— Сегодня ничего сложного, — сказал он. — Вот здесь свальное течение — надо держаться левого берега… Здесь станем на привал… Здесь ночевка. Ну, поехали!

Он сложил карту и надел спасательный жилет.

— Подожди, а кто с кем? — спросил Игорь.

— Я с Соней, разумеется, а вы с Мишкой, — пожал плечами Блоха.

— Вы с Игорем, я с Соней, — сказал Мишка.

— Почему, собственно… — начал было Игорь.

— А меня никто не хочет спросить, с кем я хочу плыть? — спросила Соня.

— Детский сад! — взорвался Мишка. — Мы сюда перлись на лодочке покататься или маршрут пройти? Надо, чтоб хоть примерно равные силы были! Поехали, а то до вечера спорить будем! — он подал Соне жилет.