— О, Богиня Огня, Мать нашего Рода! — воздел к ней руки Игорь. — Мы у твоих ног!

Скажи, что делать с этим неверным? — указал он на Блоху.

— На костер, — царственным жестом указала Соня.

Мишка с Игорем схватили брыкающегося Блоху и потащили к костру.

— Идите вы с вашими пещерными играми!.. Вы что, спятили?! — не на шутку уже испугался Блоха, когда его стали заносить над огнем. — Уроните же! А-а-а!!

— Готов ли ты поклониться Матери нашего Рода? — сурово спросил Игорь.

— Готов! Готов!

В палатке Блоха включил фонарик и открыл книгу.

— Гаси свет, комарье налетит! — зашипел на него Игорь.

Блоха уполз с головой под одеяло.

— Все мокрое… — поежился Игорь. — Как в луже. Романтика!

Соня, переворачиваясь, случайно коснулась Мишкиной руки. Тронула ладонью его голое плечо, удивленно прошептала:

— Ты как печка…

— «А вместо сердца пламенный мотор!» — пропел Игорь. — Зря шепчетесь — коллектив бдит!

Мишка молча по-хозяйски обнял Соню, она уютно свернулась под его тяжелой рукой. Выждав минуту, Мишка медленно скользнул ладонью к ее груди. Соня так же медленно наклонила голову и сдавила зубами его руку — все сильнее и сильнее, пока он наконец не сдался и не вернул руку на место.

Игорь, заросший густой щетиной, и Блоха, обгоревший и шелушащийся с лысины до пят, сидели по-турецки на песке с веслами в руках. Блоха вслух читал с выражением учебник водного туризма — технику прохождения порогов, — и они дружно кренились из стороны в сторону, упираясь веслами в песок.

Соня развешивала на растяжках палатки влажное белье и искоса поглядывала на Мишку. Тот загорел за эти несколько дней до черноты, на скулах отросли редкие курчавые волосы, придавшие его обветренному лицу первобытную хищность. Мишка, сгибаясь под тяжестью, пер из леса огромную сухую дровину, сбросил на песок и стал с ожесточенным хэканьем рубить.

— Соня, тебя тоже касается! — менторским тоном сказал Блоха.

— Я слушаю… — отозвалась Соня, не в силах оторвать взгляд от Мишки, от его широкой спины с играющими под лоснящейся от пота кожей мышцами, от белой незагорелой полоски над плавками и широко расставленных мощных ног с ушедшими в песок ступнями.

— Мишка! — окликнул Блоха.

— Давай-давай, теоретик! — усмехнулся тот. Обернулся через плечо и поймал Сонин взгляд. Соня опустила глаза и стала суетливо расправлять белье на провисшей веревке.

В спасжилетах и оранжевых хоккейных шлемах они отплыли от берега. Вскоре берега поднялись выше, появились серые скальные выступы. Течение стало быстрее, за поворотом реки уже слышался шум переката.

— Главное — удержаться под левым берегом! — крикнул еще раз Блоха. — Только чтобы не вынесло на камни!

— Пошел! — махнул Мишка.

Игорь и Блоха энергично заработали веслами. На изгибе реки спокойная до того вода разделилась на тонкие стремительные струи, которые стали скручиваться, набухая, в тугие канаты. Открылся перекат — ровный слив под левым берегом и лоснящиеся на солнце обливные камни справа. Течение подхватило байдарку и потащило на обливники. Игорь и Блоха гребли изо всех сил, целясь в слив. Байдарка в полуметре от крайнего камня скользнула вниз и тотчас подскочила на пенном буруне. Блохе залило водой очки, он, разинув рот, вслепую махал веслом.

— Влево! Влево! Еще! — орал сзади Игорь.

Байдарка проскользила днищем по камню, почти легла на борт и понеслась, то пронзая носом вспененную воду, то подскакивая вверх.

— Прошли! — торжествующе заорал Игорь. — Прошли-и!

Течение стремительно несло их дальше, но порог остался позади…

— Поехали, — скомандовал Мишка.

Они с Соней двинулись навстречу нарастающему гулу переката, миновали обливники и понеслись по тугим бурунам. Мишка, ожесточенно скалясь, мощно взмахивал веслом, Соня не поспевала за ним.

— Подними весло! — крикнул Мишка.

Соня не услышала, не в такт опустила весло — байдарку тотчас развернуло поперек и опрокинуло.

В мутной вспененной воде Мишка освободил ноги, схватил Соню за жилет и вынырнул с ней. Течение потащило их дальше, кружа друг вокруг друга. С Сони сорвало шлем, она с безумными круглыми глазами судорожно цеплялась Мишке за шею, будто пыталась вскарабкаться на него. Мишка, захлебываясь, ушел под воду, из последних сил рванулся наверх.

— Пусти! — прохрипел он, но Соня уже ничего не слышала и не понимала.