Англия — 70 тысяч в начале XVI столетия казнены за бродяжничество. Франция, наиболее яркий пример, за одну ночь, названную Варфоломеевская (24 августа 1572 г.) — около 30 тысяч убитых. Самое кровавое событие правления Иоанна IV, поход на Новгород (декабрь 1569 г.). Цифры жертв опричников разнятся от 2 тысяч с чем-то человек — это исследования, если мне не изменяет память, Р. Б. Скрынникова по поводу того, сколько там жертв, до 10 тысяч — это новгородские летописи, которые говорят, что они столько выкопали. Но даже если принять новгородские летописи за некоторый критерий, то всё равно получается, что по отношению к Варфоломеевской ночи — это совсем не это.

Шведский король Эрик IV казнил в 1520 году в Стокгольме 94 сенатора и епископа.

Герцог Альба III уничтожил при взятии Антверпена 8 тысяч человек. А потом ещё, при взятии следующего города, 20 тысяч человек.

Р.Б. Скрынников, подсчитав число новгородских жертв, упомянутых в синодике Ивана Грозного, вывел цифру 2170–2180. Уточняет, что донесения могли быть неполны, допускает цифру 3000–4000.

Итак, мы имеем дело с неким историческим событием, включенным в международный контекст, имеющим свой смысл, отвечающим нормам той эпохи. Вместо этого появляются «фэнтези» на тему о невероятных злодеяниях, о чём-то беспрецедентном, иллюстрирующим дикость России, её чудовищное безобразие, и Бог знает что ещё.

Я хочу спросить своего свидетеля, Александра Николаевича Боханова, доктора исторических наук, профессора, ведущего сотрудника Института российской истории.

Скажите нам, пожалуйста, как говорил кто-то: «И тут кончается искусство,/ И дышит почва и судьба», — где кончается «фэнтези» и начинается история? Что же всё-таки опричнина? Как в исторически-мировом контексте, так и для нашей страны.

Александр Боханов— доктор исторических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН.

Боханов:Ну, я думаю, что «фэнтези» господствует вообще в русской проблематике, исторической. И в первую очередь, что касается Иоанна Грозного. Потому что Иоанн Грозный конечно замечательный и выдающийся деятель, со всеми своими там достатками и недостатками.

Кургинян:«Пригорками и ручейками».

Боханов:Да, да, да, да. Ну, это, конечно, грандиозная фигура. Грандиозная — не только на фоне русской истории, но на фоне вообще европейской истории XVI века.

И здесь очень важно понимать одну принципиальнейшую вещь. Это был православный мир. Это было государство — церковь, потому что царь — избранник Божий. Это внутрицерковное явление. Понимаете, и люди и мыслили, и чувствовали совершенно иначе, чем те позитивисты и материалисты, большинство из которых, я думаю, сидит в этом зале.

Что касается Иоанна Грозного, то конечно, вот эта теория «двух Иванов» — это продукт Н.Карамзина. А откуда это взялось? Это взялось от А. Курбского.

Кургинян:Конечно.

Боханов:Причем А. Курбский — это самый страшный случай предательства в Русской истории, ну, я не знаю, ещё может генерал Власов. Сравнить с А. Курбским не кого, просто по масштабам предательства, по подлости. Тем не менее, его тезисы. Он занялся агитпропом, вот это сказание о Московском…

Сванидзе:Прошу прошения, надо объяснить просто, чтобы Вы не тратили время. Теория двух Иванов…

Боханов:Хорошего и плохого…

Сванидзе:Это теория о том, что Иван молодой был хорошим, а Иван зрелый и старый был плохой.

Боханов:Это Курбский написал. Занимался сам, как сейчас бы сказали, идеологической пропагандой. Он не просто строчил эпистолы Иоанну Грозному, он писал и написал книгу, где представил Русскую историю в том виде, как она предателю, шкурному изменнику открылась. И потом вот на это стали ссылаться. По сути дела, вся грязь на Иоанна построена на двух фальшивых источниках — это /Андрей/ Курбский и Джером Горсей, в первую очередь. Вот и всё. Один, значит, был наш предатель, тот — заезжий гастролер английский, который написал об Иване Грозном невесть что. И это всё вошло в нашу историографию. И сложился такой чёрный миф. В том числе Ваши…

Сванидзе:А Масса не писал, а Генрих Штаден не писал?!?

Боханов:Генрих Штаден — это вообще сомнительная фигура. Генрих Штаден? /Исаак/ Масса был позже. Он никого не видел, ничего не знал. Вот, и это совершенно другая эпоха. Это были, знаете, слухи вокруг Посольского приказа.

Сванидзе:Продолжайте, пожалуйста, прошу Вас.

Боханов:Что касается Иоанна Грозного, конечно, он был жесткий, жестокий. Но вся его политика была направлена не на реформирование, у нас вообще слово «реформы» вызывает такую идиосинкразию в обществе, потому что реформы — это распад и крушение. Проблема состояла в другом — совершенствовать систему управления. Потому что, когда дед Ивана Грозного, Иван III, создал вот это единое государство, да?