Графиня с улыбкой смотрела на Макса, который, в свою очередь, смотрел на графиню, цинично рассматривая ее. Он даже не взглянул на Дженни.

— Женщины выше моего понимания, — холодно заметил он. — Да я и никогда не пытался понять их.

— Дорогой, это часть нашего существа, — пробормотала Селестина и, взяв его под руку, повела в направлении выхода.

И прежде, чем они ступили на лестницу, графиня добавила:

— Ты не опоздаешь сегодня, Макс? Последний раз ты заставил меня прождать целых пять минут…

Дженни, услышав эти слова, бросилась в свою комнату.

На следующее утро у Луиса поднялась температура, и Дженни осталась дома. Она была рада, что ее свидание с Си Мохаммедом Менеби не состоится. Графиня с явным неодобрением смотрела, как ее сын цепляется за руку английской гувернантки. Она считала, что Дженни может пойти на свидание, поручив Луиса заботам Нериды, и, кроме того, скоро приедет доктор Ле Круа, который знает, что у мальчика временами подскакивает температура.

— Вы хотите сказать, — спросила Дженни, с изумлением глядя на графиню, — что несмотря на то, что это моя работа присматривать за детьми и за что мне платят большие деньги, я могу их оставить и пойти развлекаться? Я думаю, доктору Ле Круа покажется это странным!

— Меня не интересует чужое мнение, я разрешаю вам оставить Луиса и пойти на ленч с Си Мохаммедом, — резко ответила графиня. — Си Мохаммед наш старый друг, и я обещала ему, что вы пойдете с ним сегодня и не вижу причин для отказа.

— Но я и не подумаю оставить Луиса, — решительно ответила Дженни. Ее хозяйка посмотрела на Дженни с удивлением.

— Вчера вы делали только то, что приятно вам, — подчеркнула графиня, — а сегодня я хочу, чтобы вы делали то, чего желаю я.

Дженни встала, в ее голубых глазах было недоумение.

— Но, позвольте… — начала она.

— Для меня очень важно, чтобы вы пошли на свидание, — резко сказала Селестина.

— А я предпочла бы, чтобы вы не настаивали!

— О! — воскликнула Селестина с ненавистью. — Вы такая же мученица, как и Рауль. Для вас существует только долг, долг и всегда только долг! У меня не хватает терпения убеждать вас.

И к великому облегчению Дженни, которая боялась, что графиня будет продолжать настаивать на своем, Селестина вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Ее маленький сын открыл глаза и заплакал.

Дженни удалось успокоить мальчика, и он, забылся тревожным сном. Его температура все еще была высокой. Дженни сидела у его постели, держа мальчика за руку.

Наконец приехал маленький суетливый французский доктор, который, несмотря на то, что мальчика трясло в лихорадке, констатировал, что у ребенка нет ничего серьезного, просто ему нужно сменить климат и что ему лучше жить во Франции.

— Вы хотите сказать, что причина его болезни — климат? — спросила Дженни.

— Да, и это не удивительно при его комплекции и возрасте. — Черные глаза доктора оглядели Дженни с ног до головы. Он остался, видимо, очень доволен увиденным.

— Вы новенькая? — спросил он. — Я вас здесь раньше не видел.

— Да, я недавно приехала, — ответила Дженни.

— Во всяком случае, я надеюсь, что вы останетесь здесь надолго. Это будет хорошо для детей, да и для всех нас. Приятно видеть новое хорошенькое личико!

Несмотря на то, что доктор явно заигрывал с ней, Дженни по его внешности могла судить, что он хороший семьянин и у него, по всей вероятности, несколько детей. Она с улыбкой смотрела на доктора.

— До свидания, мадемуазель, — произнес он, откланиваясь.

В этот день Дженни больше не видела графиню, и так как ленч принесли ей в детскую, она не имела возможности встретиться и поговорить с графом. Однако в три часа дня, когда Дженни вышла в сад размять ноги и подышать свежим воздухом, она увидела графа. Он прогуливался среди мраморных колонн, окружающих сад. Граф подошел к пруду с водяными лилиями и остановился, задумчиво глядя на воду.

Заметив Дженни, он быстро подошел к ней, галантно пожал руку и, глядя на нее с нежностью, воскликнул: