Тихо шепча заклинания, шаман явил на свет еще одну часть содержимого своих бездонных карманов – в ладони у него мерцала желтым и белым металлом горсть разнообразных амулетов. Уверенно выбрав два из них, он быстро надел их на шейку ребенка.

– Можете войти! – крикнул он.

Дверь распахнулась, и в комнате снова возник Медведь с немым вопросом в широко открытых глазах-бусинах.

– Маленький Белояр будет жить, – оповестил жрец и добавил значительно. – Покуда носит эти амулеты. А теперь искупайте его и дайте как следует выспаться. А пока он спит – подумайте о его питании!

Медведь внимательно смотрел на горстку пепла, рассыпавшуюся по столу невдалеке от вполне довольного жизнью, только очень чумазого младенца. Заметил он и свежий порез на руке Велемира.

– Магия крови опасна, жрец, – медленно произнес он. – Не повредит ли она ребенку?

– Ты, не знающий толком ничего о мире богов, не смыслящий в этом, снова решил давать мне указания?! – вдруг резко ответил Велемир. – Древние божества говорят со мной и посылают видения, дабы помочь славянам. А ты, властолюбивый гордец, который считает, что познал все в этом мире, смеешь учить меня! Да без меня ты никто – так начиналось и так осталось по сей день, и давно уж сгинул бы в болотах русских, безуспешно моля болотницу о пощаде!

Шаман приблизился на расстояние шага к оторопевшему от неожиданной отповеди Медведю и продолжал, гневно глядя тому в наливающееся кровью лицо:

– Так знай же. Хоть ребенок Белояра и Юлии у тебя – его безмерная сила никогда не поможет тебе!

– Что ты такое несешь, предатель?! – прорычал Медведь, от возмущения даже забыв о столь ценном для себя мальчике, начинающем сладко засыпать в тепле комнаты.

– Пойми, глупец! Его мать – ангел! И ее кровь, текущая в жилах младенца, не позволит ему творить зло в угоду тебе, если только Юлия сама не встанет на твою сторону и не отвергнет собственную сущность!

Во время отповеди Бер темнел на глазах. Кровь прихлынула к его и без того всегда румяно-смуглому лицу. А через мгновение перед шаманом возник огромный медведь, который одним мощным ударом когтистой лапы вспорол грудь Велемира и вырвал его сердце. Кровь и осколки костей брызнули во все стороны, в то время как стены дома сотряс торжествующий звериный рев…

Жуткий, полный торжества и в то же время отчаяния звериный рев пронесся по старинному зданию. И в это же время навстречу ему из дальнего крыла особняка метнулись две серые тени.

Вышибая по пути двери лобастыми головами, два волка промчались через все помещение и влетели в комнату, где только что разыгралась трагедия. Кровь и плоть сплошь покрывали ее, а посреди всего этого возвышался могучий мужчина с младенцем в руках. Гром и Ставр, видя, что никого другого в комнате нет, поджав хвосты, удивленно глядели на Бера. Внук у него в руках сладко посапывал и не обращал никакого внимания на происходящее вокруг. А в том, что некогда было человеком, а теперь больше походило на мясокостный фарш, они признали Велемира.

– Наведите здесь порядок, – невозмутимо скомандовал Медведь. – И пришлите ко мне Агафью.

После чего неторопливо и осторожно вышел из комнаты. Пройдя в трапезную, он бережно положил ребенка на широкую лавку, а сам одним махом осушил большой ковш вина, ни мало не заботясь о крови, покрывавшей лицо и руки.

– Что угодно, батюшка?

Старая Агафья неслышно, как мышь, возникла на пороге.

– Мой внук вернулся, как я и предрекал тебе с Матвеем на днях, – ответил тот. – Однако, как обращаться со столь малыми детьми, не имею ни малейшего представления. Желаю, чтобы ты с мужем позаботилась о моем преемнике. Сейчас он слаб, но после того, как проснется – его нужно покормить…

– Да что ты, батюшка Бер! – всплеснула руками старушка, впервые в жизни не дав Медведю закончить фразу. – Да его не то что кормить, его, крохотулечку, выхаживать надобно!

Агафья ловко подхватила спящего ребенка на руки. Круглые щечки ее мгновенно приподнялись от благостной улыбки, озарившей лицо.

– И самое главное! – Бер поднял руку в останавливающем и призывающем ко вниманию жесте. – Главное – никогда не смейте снимать с него амулеты, иначе вас постигнет участь, которой не позавидует никто из живущих!

– Не волнуйся, Берушка, – успокоила его Агафья, тихонько баюкая начинающего просыпаться мальчика. – Не одного, чай, вырастили…

С этими словами старуха покинула трапезную, оставив Бера в одиночестве.

После ее ухода Медведь плеснул себе еще вина в опустевший ковш. И, неспешно прихлебывая сладко-горькую влагу, привалился спиной к стене.

Он ничуть не жалел о смерти навьего жреца. Предатель должен был быть наказан! Жаль было только прежней дружбы. Общих надежд и целей, к которым они шли когда-то нога в ногу и рука в руке. Однако… Если быть честным с самим собой, приходилось признать – без Велемира Медведь не представлял, что делать с этим ребенком. Его колдовских сил и умения явно недостаточно для того, чтобы каким-либо образом воспользоваться мощью новоявленного Белояра, по пророчеству – спасителя Руси и всего мира. Чудесного младенца, который после столь долгих усилий все же попал к нему в руки!