Посмотрев в зеркало, она улыбнулась своим веснушкам и убедила себя, что это и есть тот момент, когда она перешла ему дорогу.

На следующее утро Лиззи первым делом перевела деньги на счет своей фирмы и пригласила Челси в ресторан отметить удачу. Они оделись как обычно: рыжеволосая Лиззи была в темно-зеленых вельветовых джинсах и хлопковом свитере, блондинка Челси — в джинсовой юбке и полосатом свитере. Если бы Майкл зашел случайно в ресторан, это стало бы концом их предприятия.

— Нет, не думаю, — с сомнением произнесла Челси, поливая кленовым сиропом золотистые вафли. — Сомневаюсь, что произойдет что-нибудь ужасное. Он нас никогда не узнает.

— Может, поспорим?

— …хотя кто его знает. Может, он нас по запаху вычислит? Лиз, все равно рано или поздно все откроется.

— Лучше позже, когда мы ему отгрохаем такой офис, что его уже не будет волновать, кто мы такие.

— Я уверена, что мы хотя бы на это способны. А что ты собираешься предпринять, если он и дальше станет приставать к тебе?

— Не станет, — уверенно ответила Лиззи. — Я — незначительное и очень быстро проходящее увлечение.

Приступив к поглощению вафель, Челси сказала:

— Мэг так не думает. Лиззи побледнела:

— Челси, я прошу тебя.

— Джонатан сказал, что Майкл весь вечер не сводил с тебя глаз.

— Может, он боялся, что я украду лампу.

— Лиз, он тебя целовал?

— Прошу тебя!

— Это ужасно, — со стоном заключила Челси. — Теперь нам точно крышка. То ты его за нос водишь, то целуешься с ним.

— Ешь вафли и помалкивай. Некоторое время Челси, увлеченная вафлями, молчала, а затем опять заговорила:

— А ты его тоже целовала? Лиззи нахмурилась.

— Пятнадцать лет назад этот человек говорил нам гадости. Смогла бы я целовать его?

— Тогда ему было двадцать три. Люди меняются, Лиз.

— Внешне он, может, и изменился, но по сути остался тем же мальчишкой.

— Тогда почему ты позволила ему поцеловать себя?

— Я и не позволяла.

— Значит, он сделал это насильно?

— Нет, неожиданно.

Челси подцепила вилкой вафлю и отправила в рот. Она выглядела так, как будто Нью-Йорк был самым подходящим местом для того, чтобы лакомиться вафлями и терзать лучшую подругу.

— Со мной случится припадок, — вздохнув, сказала она, — если вы с Майклом сойдетесь.

— Челси, ты портишь мне аппетит. Если Майкл и увлекся кем-то, так это Элизабет Гест. А я не она.

Челси пожала плечами:

— Как знаешь.

Переменив тему, Лиззи попросила подругу быть в полдень в офисе Вольфа и закончить измерения. Челси ехидно усмехнулась:

— Сама боишься показываться?

— Вовсе нет. Ты же мой ассистент. Возвратившись в отель, подруги занялись делом. Они обсудили возможные варианты отделки помещений офиса Майкла: цвета, стиль, использование пространства, живописные полотна — в общем, все. Лиззи разложила наброски и каталоги и, увлекшись, забыла о своих сомнениях и страхах. Она даже перестала сожалеть, что поцеловала его. У него такое частенько случается, и он скоро позабудет. У нее своя работа, и она ее любит. Все будет хорошо.

Отправив Челси по делам, она пропустила ланч и работала до полудня. В работе Лиззи всегда находила отдушину: она помогала ей во время долгих томительных зим в Уилсон-Крике, во время неопределенного начального периода ее деятельности в Уичито. Да и сейчас, когда она напряженно раздумывала над планами и набросками, ее мысли были поглощены дизайном офиса. За делом не так ощущалось одиночество.

Еще не было пяти, как позвонила Челси. Она была в панике:

— Лиз, он хочет срочно тебя видеть!

— Майкл?

— Конечно, Майкл!

— Это невозможно. Скажи ему, что у меня встреча с клиентом.

— Я ему так и сказала. Он говорит, что у него есть твой адрес и он тотчас же собирается к тебе.

— Челси, останови его! Я дала ему адрес на Семьдесят второй улице! Передай, что я жду его в ресторане, где мы ужинали прошлой ночью.

Челси повесила трубку и перезвонила через минуту.

— У него нет времени на ресторан, — успела сказать она. — Он…