Шрифт:
– Иди ко мне…
Он уже тонул в этих глазах. Что-то тут не так… что именно? Что?!
Но размышлять было поздно – гибкое тело навалилось, туманя разум и зажигая плоть. Он уже входил в нее… и когда только успел скинуть майку и брюки?
– Ты мой!!!
Ответ, что именно не так, уже бился пойманной рыбкой где-то в мозгу, но всепоглощающая огненная страсть не давала ей выхода. Волосы? Ерунда, у Юльки всегда были роскошные космы… Кожа… что кожа… у Юльки всегда была удивительно гладкая нежная кожа… а от какого-то крема еще нежнее, выходит, стала… Какая страсть, невероятно, не в Юлькином стиле вообще-то… ну так понятно, истосковалась по мужу…
Он забился, исторгая семя в ее неистовое лоно, и только тут крамольная мысль наконец прорвалась в сознание. Ну конечно… На той, еще живой Юльке, живого места не было… разве так выглядит промежность женщины, только что родившей? Какие там волосы, какое бритье?! Все это глаже, чем у младенца!
– Ты кто?!
Она уже лежала на его плече, дыша размеренно и ровно, точно и не пребывала только что в океане страсти. Более того, складывалось впечатление, что и дышит-то она больше для удобства любимого… некомфортно лежать в объятиях бездыханной…
– Ты сам хотел этого, Лешик. Я твоя навка. Не слыхал?
Рация запищала на прикроватном столике, пытаясь разрушить невозможное наваждение. Юлька чуть улыбнулась.
– Это тетя Вера. Нагулялись с Юленькой… Жаль.
Она встала и поплыла в ванную, легко ступая, прекрасная и нагая… невозможно прекрасная…
Алексей шумно выдохнул воздух, вскочил и ринулся следом. Распахнул дверь ванной комнаты.
Никого. Только вода капает с неплотно закрытого крана. Кап… кап…
«Имула» вновь издала долгий, требовательный сигнал, и Чекалов схватил ее, как утопающий веревку.
– Да, теть Вера! Да, уже иду!
Кое-как натянув майку и брюки, он сбежал вниз, подхватил коляску. Юлия Алексевна чуть сморщила носик и чихнула.
– Нагулялись мы, домой идем, вот папа сейчас Юленьку домой! – напевала Вера Николаевна.
Выгрузив малышку в кроватку, Алексей воровато оглянулся. Бред?
– Ох, Леша, чего это ты Юлин халат достал? И полотенце мокрое, гляди-ка…
Последняя надежда на бред рухнула.
– Привет, мужики!
– О, кто к нам пришел! Александр Петрович!
Бывший начальник стоял в дверях, держа в руке кожаную папку для бумаг и улыбаясь широкой американской улыбкой.
– Рады?
– Такому гостю да не рады…
– Не гость, а забирай выше! Снова я ваш начальник, братцы.
– Вау! Вот это да! Не, мужики, это ж просто праздник какой-то! – Гена даже вскочил. – Это дело надо обмыть непременно!
– В нерабочее время, – уже совсем широко улыбаясь, уточнил Петрович.
– А я уж грешным делом заявление подал, – сверкая толстыми линзами очков, сообщил «аксакал». – Больно наглый оказался господин Эйхман – денег не платит, а требовательность, как будто мы ему по миллиону задолжали… Ты хоть рассказал бы, Петрович, как оно так вышло, что ты опять к нам.
– Да как… обыкновенно как-то вышло, – Александр Петрович присел на стул. – Я уже работенку себе было нашел, вдруг вечером звонок от нашего генерального. Неправы мы были, Алексей Петрович, и все такое… Мол, сбежал господин Эйхман, убоявшись трудностей, так что милости просим – ежели пожелаете стать директором… Да, кстати, насчет зарплаты, – он полез в папку, достал оттуда какую-то бумагу. – Я сразу условие поставил, мол, не возьмусь руководить коллективом при такой серьезной задолженности… Убедил, короче. Так что вечером в кассу при управлении.
– Нет, определенно бог есть! И все видит!
Алексей чуть заметно улыбался. Как это оказалось несложно – всего лишь пожелать, даже не произнеся вслух ни единого слова…
– Поздравляю от души, Александр Петрович, – искренне произнес он.
– Спасибо, Алексей, спасибо. Всем спасибо, хлопцы. Не, мы тут все еще поработаем! Верно?
– Да поработаем, само собой!
Выйдя в коридор, Чекалов направился к туалету, и успел услышать за собой.
– Как он?
– Да кто знает… Леха и сразу молчун был, а теперь какой-то странный…
– Ну а что ты хочешь, это же жена…
– Ты ж не в курсе, Петрович. Эйхман-то имел некий разговор с Лехой, потом куда-то его на машине повез… В тот день не вернулись оба, а на следующее утро господин дирехтур фьють…
Дальнейший разговор Алексей уже не слышал. Ну право же, ничего интересного.
– … Ну как это, Лешенька – разве лишние у нас деньги? При нынешней пенсии каждая копейка в счет, а тут инвалидность еще снимут!
– Да ладно, ладно, теть Вер. Ну так уж хочется тебе по кабинетам толкаться – с Богом, кто спорит…