Очередной день начинался как обычно с резкого звукового сигнала. Едва выспавшимся людям дали по чашке укрепляющего завтрака, а потом сгрузили всех на платформы и увезли в забой. За две недели, что они пробыли на Алагейды, Николай с сотоварищами прорубили довольно глубокий тоннель вглубь горы. От того места, где они начинали, их трудовой путь можно было бы исчислить в пятнадцать-двадцать метров. И при этом ни стены, ни потолок ничем не подпирали. Считалось, что каменная махина горы не обваливается. Вот и сейчас они ничуть не сомневаясь рубились с породой не на жизнь...

Николай в очередной раз занес свою кирку и врубил ее в неподатливое тело горы. Она вдруг вздрогнула, пропуская орудие дальше, чем обычно, поглотила его практически до рукояти, а потом выплюнула силой скопившегося внутри воздуха. Николай не устоял и повалился вслед за тяжеленной киркой. По стенам тоннеля пошли трещины, гора еще раз вздохнула и начала кидать на головы людей сначала мелкие камни и пыль, а потом булыжники. Люди ринулись к выходу, оставляя за собой не только груды камней, но и самых зазевавшихся товарищей.

– Коля, давай, чего ты расселся!
– услышал вдруг Николай сквозь грохот породы Пашку. Тот уже тянул его за руку, пытаясь хоть на немного приподнять с земли. Двигаться совершенно не хотелось. На Николая снизошло облегчение, желание поскорее забыться и оставить все как есть.
– Ты, безмозглый идиот! Быстро встал, тебе говорят!

Но было уже слишком поздно. Выход еще мелькнул слабым светом магических огоньков, а затем пропал в лавине и грохоте. Волной Павла и Николая откинуло еще глубже в чрево горы, туда, где за тонкой стеной породы была довольно обширная ниша, вход в которую и пробила кирка. Пашка упал на землю, прикрывая руками голову, а Николай, так и не опомнившись сидел, качаясь из стороны в сторону. Наступила полная темнота. Мало того, Пашка вдруг охнул, скорчился от невыносимой боли и упал прямо перед мужчиной.

"Умрет", - подумал Николай прежде, чем и его накрыла волна боли. Он вцепился в свой ошейник, но было уже поздно. Возможности хотя бы сосредоточиться маги не дали, считая, что те, кто остался далее чем в пяти шагах от них должны умереть. Они лежали рядышком, когда вдруг до них дошло, что боль уменьшилась, а потом и вовсе пропала.

– Хорошо-то как!
– простонал Паша.

Николай просто кивнул, понимая, что его жест все равно увиден не будет.

– Нас что, отпустили?

Теперь Николай пожал плечами и попытался приподняться. Едва он это сделал боль накрыла его с новой силой. Он снова рухнул.

– Что это?
– Пашка так и не понял по звукам, что же произошло.

– Да кто его знает, - выдавил из себя Николай, как только смог произнести хоть слово.
– Пытался подняться и получил удар боли.

– Давай я попробую...
– Николай услышал возню, а потом вскрик.

– Что? То же самое?

– Да...
– после минутной тишины пробормотал Паша.

– Как ты думаешь, что это?

– Может у них новая тактика, типа, лежачих не бить.

– Вряд ли...

– Тогда в чем дело?

– Может, земля помогает....
– Николай попробовал на ощупь определить, на чем они лежат.

– Нам бы сюда света.

– У меня зажигалка есть, - Николай начал шарить по карманам.
– Можно что-нибудь поджечь.

– Что?
– Паша также начал исследовать свои карманы.

– Я нашел, - Николай зашуршал.
– Сейчас... У меня тут билеты на самолет. Все с собой таскал, думал, вдруг погода наладится, и разрешат вылет. Сейчас я их скручу в факел.

Мужчина чиркнул зажигалкой и поджег уголок импровизированного факела. Он мигнул синим огоньком, дрогнул и нехотя начал есть цветную бумагу билетов, освещая лишь маленький клочок земли.

– Да уж... Негусто, - произнес Павел, пытаясь отыскать еще хоть что-нибудь горючее.

Он задумался, потом, так и не поднимаясь с земли, снял свою майку, отодрал от нее кусок материи и обернул ее вокруг рукоятки кирки, которую при падении не выпустил из рук. Как только догорел билет, загорелся первый матерчатый факел. В его свете весь пол вдруг засверкал будто бриллиантами.

– Что это?
– Николай протянул руку, поднял блестящий камень и поднес к огню.
– Черный! Ни на что не похож, а блестит - не хуже магических штучек.

– Может, он магический и есть?

– Нет, я бы почувствовал...Смотри, Пашка, - Николай все так же лежа повернул голову в другую сторону, - здесь все этим камнем усыпано.

– Да, я такого раньше не видел... А может он и есть - наш спаситель от боли?

– Нужно проверить!
– Николай нагреб камушков и, поднеся их в ладонях к ошейнику, поднялся. Боли не последовало. Тогда он отпустил руки и боль скрутила его с новой силой. Николай рухнул на землю.
– Точно... Это они.