– Ты хочешь пить?

Катя кивнула. Сервий подошел к ней, поднял с колен и крепко обнял. Катя хотела было воспротивиться, но от Сервия пахло чем-то вкусным и очень желаемым. Сервий ткнул ее носом как малого котенка куда-то себе в шею, где под кожей пульсировала синяя жилка. Потом он поднес к ней свой ноготь и осторожно ее разрезал. Из раны потекла алая кровь. Катя пыталась сглотнуть слюну, но пересохшее горло отозвалось резью. Девушка осторожно поднесла язык к ручейку крови и попробовала ее на вкус. Она была просто потрясающей: освежающей и возвращающей к жизни, дающей веру и еще что-то тягучее, острое, ломающее тело изнутри жаром. Она впилась в шею Сервия и уже с силой стала вытягивать жидкость. Сервий застонал. Его голос прошелся дрожью по всему Катиному телу. Ей хотелось чего-то другого. Она протянула свою руку к его губам. Еще мгновение и он припал к ее венам, вонзив в них свои клыки.

– Ты такая сладкая, моя любимая ученица, - прошептал Сервий, - но остальное мы оставим на завтра. Хочу тебя только предупредить: ничего не ешь и не пей. Тебе станет очень плохо. Организм будет отвергать пищу.

Катя кивнула головой. Сервий еще раз сжал ее и поцеловал. Огонь резанул по всему организму, сжигая кровь в венах. Катя закричала от ужаса и боли и проснулась.

Все тело ее было покрыто испариной, его ломало так, что казалось, сухожилия не выдержат. Демиан сидел рядом и пытался удержать ее, не дать выгнуться и переломать позвоночник.

– Катя!
– он кричал над самым ее ухом и, похоже, уже давно. В голосе его слышалась и мольба, и слезы, и отчаяние.

– Демиан...
– простонала Катя, ощущая как уходит боль, как успокаивается ее взбунтовавшееся тело.

– Катя...
– Дэм ослабил хватку, упал ей на грудь и застонал.
– Ты уходишь...

– Нет!
– твердо сказала Катя.
– Я не хочу, я буду бороться до конца! Только... помоги мне, - в голосе ее чувствовалась смертельная тоска и мольба.
– Не бросай меня!

– Я тебя никогда не оставлю!
– он обнял ее и начал целовать ее. Ему казалось, что если не сейчас, то никогда уже больше. Он ласкал ее лицо, шею, грудь и понимал, что того ответа, который был раньше, нет.

Демиан нежно отстранился:

– Тебе не нравится то, что я делаю?

– Пожалуйста, продолжай, - простонала Катя.
– Только не останавливайся!

Демиан жадно впился в ее губы, настойчиво требуя ответа от нее, и вдруг на губах почувствовал вкус крови. Он вздрогнул. Эта кровь была не его. Мужчина взглянул на Катю. Ее рот был измазан вязкой алой жидкостью.

– Что это?
– Демиан отстранился и выпустил Катю из объятий. Он видел, что она сама ничего не понимает. Мужчина встал.
– Одевайся, я позову наставника.

Катя молча встала, одела свои любимые джинсы и майку. Она подошла к окну, за которым пестрел огнями город. Хорния жила полной жизнью. Избавление от проклятия сделало этот город очень красивым и живым. А каким низким здесь казалось небо, усеянное миллиардами звезд и подсвеченного двумя лунами. Катя вздохнула. Она понимала, что теперь вряд ли можно вернуть все на свои места. Ей так хотелось вернуться туда, где она впервые оказалась, в гостиный двор "Веселый тушканчик" доброго старичка Клара. Она решила сделать это сразу же, как только наставник ее обследует.

Он не заставил себя долго ждать. Как заправский доктор взял образцы крови, слюны, обследовал полость рта. Ран он не нашел, зато отметил, что ее клыки стали расти и теперь уже довольно разительно отличались от других зубов.

– Катя, - он покачал головой, - не хочу тебя расстраивать, но все хуже, чем мы думали. Но ты не сдавайся, не опускай рук и сопротивляйся! От твоего настроя зависит очень многое, если не все!

Катя кивнула головой.

– А теперь можно мне погулять...
– попросила она.

– И куда ты хочешь отравиться?
– Дэму совершенно не хотелось ее никуда отпускать.

– Я хочу посетить ту гостиницу, где я жила, - она умоляюще посмотрела на него.

– Хорошо, давай, я тебе открою портал, ты побываешь там, а я заберу тебя через полчаса.

Катя согласилась. Едва она ушла, Демиан изменился в лице. Казалось, его покинула всякая жизнь:

– Скажи мне, это очень серьезно?
– обратился он к наставнику.

– Боюсь, что да!
– наставник подошел к нему и ободряюще похлопал по плечу .
– Ее огонь не справился. Теперь надежды почти нет. Остались считанные дни.

Взгляд Демиана стал стеклянным, почти безжизненным. Он тяжело опустился на край кровати и обхватил голову руками.

– Ну за что это?
– простонал он.
– Я всего лишь хотел быть счастливым! Я люблю ее, я хотел создать семью, воспитывать детей. А что теперь? Чего мне ждать?

– Теперь тебе нужно взять себя в руки!
– осадил его наставник.
– Теперь ты нужен ей больше всего. И ты даже не вздумай хоть взглядом, хоть жестом выдать свои расстроенные чувства. Она должна верить в чудо, верить в любовь. Только на это вся надежда!